В чем суть живописи/архитектуры?

Этот общий принцип быстро вытеснил онтологический вопрос «В чем суть живописи/архитектуры?», поставив художников перед вопросом относительно границ, отделяющих произведение искусства от его контекста. В результате все художники «Де Стейл» обратили внимание на раму и формат полиптиха — например, ван дер Лек в «Композиции 1916, № 4» (также известной как «<Мой триптих») (1]. Логика этого интереса примерно такова: будучи конститутивным элементом всех художественных практик, граница (рама, предел, край, база) сама должна подвергнуться элементаризации и интеграции; однако ее интеграция останется неполной, пока внешнее и внутреннее (то, что граница разделяет) лишены общего знаменателя, то есть пока внешнее также не подвергнется той же процедуре. И какой бы наивной нам сегодня ни казалась «средовая» утопия «Де Стейл», она была не просто идеологической мечтой, а следствием главного принципа этого движения.