После того, как я прочел жестокий роман Ф.М. Достоевского "Бесы", мне много лет не давали покоя таинственные и незабываемые строки
Краса красот сломала член
И вдвое интересней стала,
И вдвое сделался влюблен*
Влюбленный** уж немало...
---
* здесь, разумеется, звучит Е, а не Ё. ** здесь тоже.
О чем же говорят стихи из романа, какая симфония для подготовленного уха за ними скрывается? Слышен ли в них ужас перед надвигающимися социальными потрясениями, заговорами и беспощадным бунтом? Или в них заключена тоска по девственной природе, по незамутненным истокам творчества? Или великий писатель открыл нашему взгляду неизведанный уголок своей кровоточащей души, повествуя о личной трагедии? Вернее всего, думал я, что в стихах Достоевского звучит музыка сфер, потусторонняя и непостижимая, и вполне проникнуться ими сумел бы разве что поэт Серебряного века.
Но внезапно, в один прекрасный весенний день, долгожданная истина пронизала мое сознание подобно космическому лучу высокой энергии, после чего образная картина этого стихотворения кристально прояснилась и приобрела законченность. Не потребовались даже уши, вооруженные до зубов методами современного психоанализа.
Итак, ключ к разгадке в том слове, которое несет в себе больше всего смыслов. Это слово "член". О, разумеется, во времена Достоевского никто не видел в нем неприличного оттенка, оно могло означать, скажем, руку или ногу. (У Гоголя в повести "Портрет": "О, ужас! Не движутся члены!") Поэтому для истолкования более существенно словосочетание "член партии", которое было известно уже тогда*, хотя непоколебимую устойчивость обрело много позже.
---
* Например: "Мы удивлялись таланту почтенного оратора, говорит он, его мыслям и благонравному поведению, выраженному в этих мыслях, мы наслаждались все, все... Но хотя почтенный член и вполне заслужил в награду книжку с надписью..." - Ф.М.Д., "Зимние записки о летних впечатлениях", 1863.
Вспомним, что "Бесы" - это, кроме прочего, острый выпад против первых отечественных социалистов-революционеров. Как заметил Ф.А. Степун*, в нем "... затронуты метафизические основы большевизма". Внимание Достоевского привлекал мрачный круговорот психологических, социальных, религиозных и философских проблем, образовавшийся после переноса радикальных идей на русскую почву. И одной из главных, если не важнейшей темой его поздних романов была судьба России, грядущие беды на её историческом пути.
Из всего сказанного с очевидностью следует, что "член" у Достоевского - это социалист, в коем персонифицирована социалистическая партия. "Краса красот" - Родина, Россия-матушка. Тема стихотворения - уверенность в том, что какой бы исторически чуждый "член" ни захватил власть над Русью, все равно она его рано или поздно сломает. И затем, сломавши, станет еще чудеснее и прельстительнее со своею дикою красою.
Да, Россия - женщина в всех смыслах. Она была красавицей и для Блока:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,-
Как слезы первые любви!
Тебя жалеть я не умею
И крест свой бережно несу...
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!
Пускай заманит и обманет,-
Не пропадешь, не сгинешь ты,
И лишь забота затуманит
Твои прекрасные черты...
История свидетельствует о том, что предсказание Достоевского сбылось; господство членов с их членовозами рассеялось как дурной сон. Первые ростки перелома зазеленели в перестройку, а в 1991-м году страна окончательно "сломала член". Осталось только понять, о чем говорят последние две строки. Вчитаемся в них внимательнее:
И вдвое сделался влюблен
Влюбленный уж немало...
С одной стороны, здесь можно усмотреть суждение о гражданских чувствах: во время катаклизмов людей меньше заботят всякие глупости, вследствие чего патриотическая любовь усиливается - у тех, кто вообще способен ее испытывать. Кто был патриотом до 1991-го, тот сделался патриотом как минимум вдвойне. С другой стороны, Россия, перешедшая к рыночной экономике, стала стократ интереснее для иностранцев в плане экспорта природных ресурсов и распродажи предполагаемых залежей таинственной русской души.
Стихи капитана Лебядкина - одно из самых глубоких и полных пророчеств о судьбе страны и русского общества во всей дореволюционной литературе. Благодаря совершенному знанию национального характера, истории, закономерностей развития общества, Достоевский предвидел испытания и катаклизмы конца XX века.
Читатель может обвинить меня в увлечении криптонауками, но, на мой взгляд, аргументы достаточно убедительны, чтобы не принимать эти возвышенные строки за ехидную пародию на кустарных поэтов того времени, как это обычно делается. Что же касается предсказаний, существуют и более поразительные примеры, такие как стихотворение Блока, написанное в 1905-м:
"Все ли спокойно в народе?
Нет, император убит.
Кто-то о новой свободе
На площадях говорит."
И приход народного смирителя:
"Он к неизведанным безднам
Гонит людей, как стада,
Посохом гонит железным...
Боже! Бежим от суда!"