Per aspera ad astra, или Нетленные "консервы"

Десятая по счёту опера Беллини - "Пуритане" - стала настоящим прорывом в творчестве композитора. К величайшему сожалению, Беллини не прожил и года после премьеры "Пуритан" в Париже, и остаётся только догадываться, каких высот смог бы еще достичь его мелодический гений. "Пуритане" заметно отличаются от всех ранее написанных опер Беллини, даже от такого шедевра как "Норма". Отличаются, прежде всего, структурой музыкального материала. Беллини практически отказался от использования привычной конструкции "ария + кабалетта" (только в сцене безумия Эльвиры можно заподозрить какие-то рудиментарные её остатки). Музыкальное развитие идёт большими сценами, которые порой включают в себя несколько разнохарактерных эпизодов. Неожиданно большое значение приобретает хор. Да и оркестр здесь уже не назовешь чисто сопроводительным. Во всяком случае, это уже не та пресловутая "гитара", как характеризовали современники оркестр Беллини в его ранних опусах.
Для 1835 года - года премьеры - "Пуритане" были чем-то новым и необычным. И эта новизна была воспринята парижской публикой на ура. Этому в огромной степени способствовал исключительный по уровню состав исполнителей - Джулия Гризи, Рубини, Тамбурини и Лаблаш. Некоторое время этот квартет занимался антрепризным прокатом "Пуритан", вызывая всеобщие восторги. Партии в этой опере чрезвычайно сложны, особенно у сопрано и тенора, и требуют исполнителей высшего класса. Партия Эльвиры, изначально написанная для сопрано, приглянулась Марии Малибран, и композитор сделал весьма глубокую переработку своего опуса, чтобы одна из главных примадонн того времени могла блеснуть своим нижним регистром и показать драматический талант. Однако так называемая редакция Малибран не появилась на сцене при жизни композитора. Более того, впервые она была представлена публике лишь в 1986 году.
В студиях грамзаписи "Пуритане" фиксировались неоднократно, хотя, конечно, общее количество этих записей не идёт в сравнение с "Нормой", остающейся до настоящего времени самой популярной оперой Беллини.
Не следует забывать, что именно этой опере мы обязаны тем, что состоялось главное событие в оперном мире 20 века - открытие Марии Каллас. Если бы не провидческое решение Туллио Серафина, возможно, история оперного исполнительства была бы лишена самых ярких своих страниц...

1. Силлз, Гедда, Килико, Плишка/ Рудель
Самая лучшая и самая полная студийная запись "Пуритан". Рудель в этой работе использовал также материал, написанный для Малибран, и раскрыл традиционные купюры. Запись стала вершинной для Силлз и Гедды, показавших максимум возможностей и продемонстрировавших феноменальный уровень вокальнго мастерства. Гедда сумел показать, как пели партию Артура в первой половине 19-го века, во времена теноров-фальцетистов. Его неправдоподбно уверенные верхние "ре" и весьма качественное верхнее "фа" уводят в область трансцендентного. И вообще стилистически вся партия Артура сделана певцом безупречно. Мягчайшие легато, ровность голоса по диапазону, умение филировать даже на неудобных переходных нотах, свободное пение в высоком регистре - вот неполный перечень достоинств великого певца в этой записи. Беверли Силлз ничуть не уступает ему по блеску и совершенству вокала. Такой головокружительной колоратурной техники в этой опере нет больше ни у кого из ее соперниц. А вокальные фокусы в сцене безумия кажутся выходящими за пределы возможного. Но исполнительский блеск записи держится не только на Силлз и Гедде. Возможно, это лучшая студийная работа Луи Килико. И одна из лучших - для Пола Плишки. Знаменитейший "освободительный" дуэт в финале воторого акта демонстрирует безграничные вокальные возможности обоих. А финальное унисонное верхнее соль приводит просто в состояние восторга. Надо отдать должное Юлиусу Руделю, который очень точно и тонко продирижировал этой, казалось бы, простой номерной оперой. И великолепное впечатление оставил оперный хор "Амброзиан", без которого мощный финал третьего акта не был бы столь драматичным и напряженным.

2. Риччарелли, Мерритт, Кармона, Скандьюцци/ Ферро
Единственная существующая запись версии Малибран, сделанная со спектакля в Бари в 1986 году. Действительно, эта версия очень сильно отличается от общепринятой. Беллини подверг исходную партитуру заметной переработке, на мой взгляд, не слишком обоснованной. Главное разочарование - отсутствие "освободительного" дуэта. Пожертвовать такой гениальной музыкой - это как ножом по сердцу. Правда, иного выхода у Беллини, судя по всему, не было, так как был во многом изменен общий тональный план оперы. Партия Артура значительно облегчена. Партия Ричарда передана тенору. Соответственно, стала выше тесситура партии Джорджа. Партия эта сохранилась за басом, но ему приходится часто петь в неудобном переходном регистре. Партия Эльвиры несколько сдвинута сниз, но не до полноценного меццо-сопранового звучания. Некоторые фрагменты исходной редакции были отброшены и написана новая музыка, не всегда лучше прежней. В итоге получилась практически новая опера. Лично я ничуть не удивлен, что этот вариант не прижился на сцене. Первая редакция воспринимается гораздо более целостно и захватывающе. Для живой записи 1986 года звук просто прекрасный. В буклете помимо исполнителей полностью поименован весь технический персонал, осуществивший эту запись. И этот персонал достоин подобного внимания. Катя Риччарелли в тот период была в самом начале спада своей вокальной формы. Но с партией она вполне справилась. Особенно певице удавались грудные ноты центрального регистра, звучавшие исключительно глубоко, красиво по тембру и с великолепным вибрато. Как ни покажется странным, Риччарелли продемонстрировала уверенную мелкую технику: трели, морденты, форшлаги. Конечно, особой подвижности не было, но, вероятнее всего, и не было задачи ею поразить. Наибольшее впечатление среди исполнителей оставил Крис Мерритт, голос которого звучал просто исключительно. Правда, продемонстрировать полностью свои возможности ему здесь не представилось возможным. У главного тенора фактически оказалась всего одна верхушка в виде "до" в дуэте, которую Мерритт взял так, как будто это какое-то пустяшное "соль" или "ля". Надо отметить, что голоса Риччарелли и Мерритта отлично сочетались, чем доставляли немалое удовольствие при прослушивании. Поскольку дуэт Ричарда и Джорджа был купирован композитором, опера из трехактной превратилась в двухактную, что в известной степени добавило драматизма общему действию. Роберто Скандьюцци спел своего Джорджа очень мягким звуком, в основном на мецца-воче. Голос его звучал красиво, но чувствовалось, что это все же персонаж второго плана. И еще более второстепенно здесь воспринималась партия Ричарда. Исполнивший ее Хуан Луке Кармона особыми достоинствами не блеснул. У него был достаточно ограниченный по диапазону белькантовый тенор, наиболее выигрышно звучавший в среднем регистре. Единственная спетая высокая теноровая нота не была криминальной, но и совсем не являлась образчиком красоты. Хор и оркестр под управлением Габриеле Ферро звучали неплохо, хотя до уровня других исполнений здесь было далековато. Будем благодарны всем исполнителям хотя бы за то, что у нас есть реальная возможность соповтавить две редакции и понять, почему первоначальная редакция "Пуритан" всегда будет считаться основной.

3. Кабалье, Краус, Манугуэрра, Феррин/ Мути
Довольно странная запись по своим достоинствам и недостаткам. Прежде всего, пение Кабалье здесь никак не назовешь удачным. Общая тесситура партии Эльвиры для нее несколько высоковата. Массивность голоса на позволяет блеснуть подвижностью, хотя техника в общем и целом демонстрируется изощрённая. После прослушивания версии Малибран мне показалось, что именно она в большей степени подошла бы великой певице. Альфредо Краус, как всегда, показал себя большим стилистом. В этом его главное и бесспорное достоинство. Конечно, по красоте тембра он не может соперничать с Геддой, хотя технические моменты у него на высоте. Краус качественно берет верхние "ре", но верхнее "фа" благоразумно транспонирует. В целом его Артур получился гораздо более меланхоличным и менее героическим, что напрямую связано с особенностями вокального материала певца. Зато в записи Мути есть два других козыря, которые если и не делают эту её равной записи Руделя, то во всяком случае позволяют поддерживать неослабевающий интерес. Я имею в виду абсолютно лучшее исполнение партии Ричарда Маттео Манугуэррой среди всех известных мне интерпретаций, а также совершенно феноменальное звучание партии хора. Манугуэрра продемонстрировал высочайший уровень вокала и умения петь легато. Красота его баритона буквально завораживает. И такого монолитного, слаженного и одухотворенного звучания хора я не слышал более ни в одной из записей "Пуритан". Что касается Агостино Феррина, то его Джордж был вполне корректен, но глубокого впечатления все-таки не оставил.

4. Сазерленд, Дюваль, Капекки, Фладжелло/ Бонинг
Первая запись Сазерленд и Бонинга, сделанная в 1963 году. Сазерленд тогда находилась в блестящей белькантовой форме и во многом именно на ней держится вся запись. Тембр певицы здесь подкупает своей чистотой, колоратурные возможности чрезвычайно велики, и Сазерленд умело ими пользуется. И все же даже в оптимальном состоянии Дама Джоан не выдерживает сравнения с вокальными комбинациями Силлз. Чувствуется также некая вокальная отстраненность от создания драматического образа. Все сосредоточено на пении. И оно действительно прекрасно, но в душу проникает не всегда. Удивительно, что в тот период удалось найти тенора, который смог в целом справиться с партией Артура. Для канадского певца Пьера Дюваля эта запись "Пуритан" так и осталась единственной в его карьере, хотя он был достаточно известен своими выступлениями в театрах Северной и Южной Америки. Голос Дюваля крайне необычен. У него весьма широкий диапазон, но при этом регистры имеют явную разноокрашенность. Крайние верха звучат тяжело, но устойчиво. Тембр временами имеет тенденцию к резкости, особенно в переходном регистре, хотя в целом слушать его приятно. Это голос не выдающихся кондиций и возможностей, но из-за необычности слушать его интересно. Точнее, такой голос заставляет себя слушать. У Дюваля получился вполне героический Артур, образ которого он смог нарисовать чисто вокальными средствами. А вот Ренато Капекки и Эцио Фладжелло в этой записи выглядели весьма бледно, хотя Фладжелло всегда принадлежал к числу моих любимых певцов. Сольные моменты у них получились достаточно проходными, и лишь знаменитый дуэт смог поправить ситуацию и улучшить общее впечатление. Бонинг дирижирует здесь очень традиционно и не выходит за рамки чистого сопровождения.

5. Сазерленд, Паваротти, Каппуччилли, Гяуров/ Бонинг
Запись сделана пятнадцатью годами позже предыдущей. По именам - суперзвёздная. В итоге - не самая удачная. Сазерленд уже не в состоянии быть центром притяжения всей записи, так как голос явно клонится к упадку. Исчезла прежняя легкость. Стали слышны "старушечьи" оттенки в тембре. С другой стороны, более интересно стал звучать центральный регистр и улучшилось драматическое понимание партии. Конечно, Сазерленд полностью справилась с партией, но сногсшибательного эффекта в ней на этот раз не произвела. Тем не менее, хорошо, что эта запись была сделана, так как в ней великая певица все-таки звучит полноценно в отличие от некоторых последующих ее работ в студии. Моё главное разочарование и неприятие в данной записи - пение Паваротти. Если нужно какое-то доказательство, почему Паваротти не должен был специализироваться на операх бельканто, а сосредоточиться на Верди и веристах, то достаточно послушать эту запись. Она сохранила всю криминальность звучания крайних верхов знаменитого певца. Вихляющиеся верхушки, готовые сорваться в "петухи", производят на меня тягостное впечатление. Попытка заглянуть на территорию фальцетистов ни к чему хорошему не привела. Хотя в обычной тесситуре голос Паваротти звучит весьма красиво. Однако обычная тесситура в партии Артура мало кого интересует. Два оперных гиганта - Каппуччилли и Гяуров - своим участием безусловно украсили запись, хотя и не до такой степени, чтобы сделать из нее шедевр. Хотя оба певца неоднократно в студии записывались в операх Беллини ("Сомнамбула", "Пират", "Беатриче ди Тенда"), нельзя сказать, что их голоса стилистически конгениальны музыке композитора. Все-таки они в гораздо большей степени вердиевские исполнители. А вот Ричард Бонинг продирижировал здесь гораздо более дифференцированно, чем 15 лет назад. Вероятно, к этому принуждало состояние вокального аппарата главной исполнительницы. Однако такая дифференцированность пошла на пользу записи в целом.

6. Моффо, Дж. Раймонди, Саварезе, Арие/ Росси
Запись живого радиоисполнения 1959 года. Звук для того времени прекрасный, хотя и моно. Версия с многочисленными купюрами. В то время это было вполне в порядке вещей, однако сейчас воспринимается как анахронизм. В этой записи мне трудно кого-то выделить. Со всех позиций имелась некоторая недодача. Партия Эльвиры, на мой взгляд, совсем не подходит для Анны Моффо. У нее голос, что называется, крупного помола, имеющий красивое, но иногда чрезмерно сильное вибрато. Стилистически исполнение Моффо чем-то напоминало партии в операх Верди, ту же Виолетту, например. Оно было достаточно прямолинейным и незатейливым с вокальной точки зрения. Если говорить о колоратурных возможностях, то у Моффо чувствовался их явный дефицит. Опять же возникает ощущение, что певице гораздо более подошла бы версия Малибран. Также дефицитным воспринимается пение Джанни Раймонди. При всей красоте лирического голоса у него напрочь отсутствовали столь необходимые для Артура крайние верха. Настолько отсутствовали, что выше си-бемоль певец вообще не поднимался. То есть из партии звёздного тенора была сделана партия тенора обычного. Уго Саварезе и Рафаэль Арие спели достаточно красиво, но ничем особенным не запомнились. Вообще эта запись из разряда тех, к которым не слишком хочется повторно обращаться.

7. Девиа, Маттеуцци, Робертсон, Уошингтон/ Бонинг
Очень интересная живая запись 1989 года. Мне кажется, что это наиболее удачное прочтение Бонинга. Кроме того, солисты здесь успешно показали и доказали, что вокальные чудеса в виде предельных высоких нот возможны не только в условиях студии, но и при живом исполнении в спектакле. У Мариеллы Девиа, наверное, не самый шикарный по тембру колоратурный голос, но управляется она с ним просто великолепно. В этом голосе присутствует некоторая матовость в среднем регистре и несколько учащенное вибрато, к которому надо привыкнуть. Но привыкание происходит быстро, и на первый план выходит вокальное мастерство певицы. А с ним у Девиа всегда был полный порядок. Она очень умело выпевает сложную колоратурную вязь как в песне о фате, так и в сцене безумия. Не возникает никакой боязни по поводу верхних нот - они звучат ярко и полноценно. Уильям Маттеуцци составил достойную пару своей партнерше. Конечно, сам голос у него имеет заметные черты характерности и некоторой легковесности. Но и к ним ухо быстро приспосабливается. Зато возможности певца в верхнем регистре вызывают неподдельное восхищение. Все заоблачные верхушки дуэта третьего акта были спеты ярко и с неподдельным блеском. Перед нами предстал настоящий белькантовый тенор, находящийся на пике возможностей. Надо отметить, что тембрально голоса Девиа и Маттеуцци прекрасно дополняли друг друга, и от этого их дуэт производил еще большее впечатление. Что касается более низких голосов, то я бы особенно отметил бас Паоло Уошингтона. Сочный, красивый, благородный тембр. Жаль, что этот голос не слишком хорошо знаком широкой публике. Хотя у него есть несколько аудио- и видеозаписей. Общее прекрасное впечатление от этого спектакля было бы невозможно без соответствующего качества звучания. Надо отдать должное звукорежиссёрам: они явно преуспели при записи этого представления.

8. Каллас, ди Стефано, Панераи, Росси-Лемени/ Серафин
В моей фонотеке имеется и виниловое издание "Мелодии", и компакт-дисковый комплект EMI. Однако я до сих пор не удосужился прослушать эту запись. Буду считать, что у меня ещё многое впереди...