Владимир Ашкенази: концерты Рахманинова

[беглец с ноева ковчега]

Это неверно, Беглец. В "эпоху 78-и" существовала техника, позволявшая исполнителю не думать о времени звучания. Если записывали короткую пьесу, арию или песню, то да, заботились о том, чтобы, по возможности, уместить всё в 4 (если не путаю) с чем-то минуты [/COLOR][/B]

Да, где-то около 4,5 минут.
Именно поэтому, чтобы уместить всю первую часть 3-го Концерта в сторого определенное количество 78-ушек, а не (условно говоря) в четыре с половиной Сергей Васильевич прибегал к сверхтемпам в некоторых эпизодах. Так что в определенной степени техническая сторона повлияла на развитие музыкальных событий.

[Апчх]

Хорошо.

Значит если я правильно понял, то у нас в России Chopin произноcится как Шопен, Daqin - Дакен, Couperin - Куперен

и только бедолага Previn русифицирован по самое окончание?

А почему, собственно, его — американского еврея из Германии— фамилия должна произноситься по правилам фонетики французского языка?

[беглец с ноева ковчега]

А почему, собственно, его — американского еврея из Германии— фамилия должна произноситься по правилам фонетики французского языка?

Обратите внимание, что я ничего не утверждал, а лишь задавал вопросы.
На которые продолжаю получать вопросы вместо ответов.

Не без удовольствия отмечаю как растет образованность и просвещенность формучан, которые имеют представление о происхождении немецкоеврейских пианистодирижерах.

Но.

Не следует забывать, что хоть он и никакой не Превин, а вовсе даже и ПрИвин, и даже родившись в Германии часть жизни прожил-таки во Франции, и по-моему даже получал там какое-то музобразование.

И все-таки.

Не будучи специалистом в области этимологии и произношения немецко-еврейских фамилий склонен для общего благозвучия сочетания имени и фамилии называть его ПревЕном.

Поймите правильно.

Если Андреас, то Привин
если Андрий, то Привинчук
если Андреа, то Превенти

ну а Андре - ПревЕн.

Доступно объяснил?

[Антидомра]

Строгость, скромность, аскетичность, сдержанность, добродетель и целомудрие - вот какие слова подходят для описания Рахманиновского пианизма.

Вот тут никак не могу согласиться. Скорее эти определения подходят к описанию его натуры (кроме "аскетичности"), а не к его пианизму. Наоборот, он очень свободно и тонко играет, широко мыслит форму, и ...завораживает своим удивительным мягким туше. Это мое мнение.
И еще: Вы так и не ответили на мой вопрос - играли ли Вы сами 3концерт?

[Читатель]

Сам Рахманинов был вынужден сократить время звучания 1части, поэтому ему пришлось ускорить темп и играть 1каденцию, тогда на пластинке не умещалось...

...свой 3-ий Концерт Рахманинов записывал на 78-ушки, и каждый эпизод был втиснут в довольно тесные временные рамки, и о чем о чем, а о вольности исполнения я бы рассуждал в этом случае меньше всего....

Это неверно.... В "эпоху 78-и" существовала техника, позволявшая исполнителю не думать о времени звучания. Если записывали короткую пьесу, арию или песню, то да, заботились о том, чтобы, по возможности, уместить всё в 4 (если не путаю) с чем-то минуты - за счет купирования вступления, финальной части, репризы или за счет определенного ускорения темпа. Если писалось большое произведение, выходящее за рамки одной-двух грамофонных пластинок, об исусственном ускорении, как правило, не думали вообще. В студии стояло несколько записывающих устройств, связанных единой автоматической системой, и, при заполнении первого носителя, тут же включалась аппаратура, пишущая на второй носитель, на третий, и далее - по цепочке. Так записаны оперы Верди, Вагнера, симфонии Бетховена. Так записаны и концерты Рахманинова.
Досадно, что на форуме более нет Анатолия Марковича Лихницкого, который мог бы осветить этот вопрос на профессиональном уровне.

Насчет "навечной" блокировки доступа на форум Анатолия Марковича Лихницкого я когда-то написал специальное сообщение (при желании его можно найти). Но несмотря на то, что меня поддержал тогда уважаемый Wassabi и некоторые другие участники форума, к сожалению, наши обращения об отмене блокировки не возымели действия. Конечно А.М. мог бы дать разъяснения на более высоком уровне, однако я все же рискну высказать свои соображения. Вернее, повторить то, что я однажды уже писал на форуме. Дело в том, что этот вопрос на форуме обсуждался. К сожалению у меня нет времени искать соответствующую тему, желающие (и располагающие временем могут сделать это сами), поэтому ограничусь воспроизведением тех фрагментов той дискуссии, что сохранились у меня в компьютере.

Вот что писал в том потоке Аркадий Чубрик:

В учебниках я читал, что, мол, Рахманинов специально выпустил некоторые эпизоды, что сделало форму более цельной.
Кстати, для справки: запись Рахманиновым 3-й Симфонии длиннее более чем на 3 минуты. А сделана годом раньше.
В эти 3 минуты вошли бы все купюры 3-го Концерта и ещё бы осталось.

Вот фрагменты сообщений от Барго:

Меня эта проблема давно озадачила, и сколько бы я ни интересовался-почему, никто толком не мог ответить на вопрос - для чего сделаны купюры? Недавно разговаривал с О.Яблонской, которая играла этот Концерт у нас в Израиле, и тоже, кстати, с купюрами. И она мне высказала примерно ту же мысль о нехватке места на пластинке, что даже и не знаю кому теперь верить....
Я слышал несколько версий. Первая-то, что Разманинов записывая Концерт, был вынужден сделать купюры из-за ограниченного места на пластинке, якобы, весь Концерт не вмещался. Вторая-он все-таки решил отредактировать Концерт, сделав купюры, но официально не опубликовал в нотах, а только записал на пластинке. И наконец третья-ему предложил сократить Концерт Горовиц, убеждая в том, что для американского слушателя так будет понятней, и Рахманинов нехотя, но все-таки согласился....
Как пианист или дирижер, исполняя не только себя, но и других авторов, Рахманинов безукоризненно, гениально чувствует форму произведений, и воплощает в исполнении. Следовательно, он знает, как это нужно делать. Но как только речь заходит о формах в его произведениях,то начинаются постоянно проблемы. Почему происходит такое несмыкание в мышлении музыканта-пианиста и композитора?...
Может быть проблема в том, что у него постоянно происходила внутрення борьба с самим собой. С одной стороны ему страшно хотелось вместить весь красивый звуковой поток, музыкальный материал в сочинения, и с другой стороны трудно было отказаться от этого, сделать необходимый выбор в угоду строгости жанра и соответствующей формы. Вот и постоянно мучился, редактировал, не знал, что предпочесть. Мне кажется, что в этом отношении самый трагический и неудачный пример с редактированием - это его 2 Соната, где он до такой степени досокращался, что едва не выплеснул с водой ребенка, отказавшись от многих красот...

А вот что писал тогда Сергей:

….неужели никто не может чётко выяснить и сказать: могла ли записывавшая Сергея Васильевича студия издавать пластинки бОльшей длительности каждой стороны или нет? Это могло бы снять многие вопросы...
По поводу "кто кому посоветовал": известно, что Горовиц утверждал, что фортепианный концерт с оркестром не должен длиться больше примерно тридцати пяти минут, иначе публика устаёт. Поди знай, впрочем, сам ли он к этому мнению пришёл, или его Рахманинов [в минуту дурного настроения] так научил...

В ответ на эти сообщения я тогда написал следующее:

Некоторые сведения из истории звукозаписи и немного личных воспоминаний:
Грампластинки, на которые записывался Рахманинов, предназначались для проигрывания на акустических граммофонах со скоростью вращения 78 об/мин. Запись пластинок в студии в то время производилась непосредственно на восковой диск (с которого изготавливались затем прессовые матрицы), поэтому возможностей студийного редактирования не было. Предварительная запись на магнитную ленту начала постоянно применяться только со середины 1940-х гг.
Для проигрывания грампластинок на 78 оборотов к середине 1930-х годов получили распространение устройства, которые в России почему-то называли патефонами. В действительности так называемые "патефоны" – это компактные граммофоны с рупором сложной формы, помещенным внутрь корпуса. Имея пружинный привод диска и не требуя источников питания, они были удобны своей автономностью.
Такие устройства просуществовали вплоть до середины ХХ века, и я еще успел их застать. Патефон был как у моих родителей, так и у моих бабушки с дедушкой - маминых родителей, живших в другом городе, к которым меня отправляли на лето. У бабушки с дедушкой было довольно большая коллекция граммофонных пластинок, в том числе были пластинки с авторской записью 3-го концерта Рахманинова.
Граммофонные пластинки выпускались двух типоразмеров - "гигант" (диаметром 30 см) и "гранд" (диаметром 25 см). (Хотя выпускались и записи на дисках диаметром 200 мм, а также 150 мм, так называемые "пластинки - игрушки"). Кстати, при переходе на производство долгоиграющих дисков размер пластинок был сохранен.
Длительность звучания пластинок формата “гигант” составляла около 4 минут, а формата “гранд” – около 3 минут. Пластинки были двусторонними, т.е. общая длительность пластинки "гигант" составляла около 8 минут. Для издания крупных музыкальных произведений (симфоний, концертов, опер) пластинки объединялись в наборы, число дисков в которых могло достигать до нескольких десятков штук.

За давностью времени и своего малолетства я не помню, из какого количества пластинок состояла запись 3-го концерта... Они, увы, не сохранились. Хорошо помню только, что пластинки были формата "гигант"

Главное, нужно понять, что длительность звучания одной стороны не была жестко фиксирована, что впрочем, свойственно и долгоиграющим пластинкам и компакт-дискам. Помню такие пластинки, где канавки с записью доходили только до половины стороны пластинки, но были и такие, где запись доходила почти до этикетки. Таким образом, длительность звучания одной стороны могла составлять как существенно меньше 4-х минут, так и немного больше.
При записи больших произведений длительность звучания каждой из сторон комплекта определялась не только вопросами коммерческой целесообразности. Понятно, что, увеличивая число пластинок в комплекте можно было записать сколь угодно большое произведение, но увеличение числа пластинок в комплекте соответственно увеличивало его стоимость.
Однако в случае такого большого произведения как симфония, концерт или опера это было не столь уж существенное соображение. Например, увеличение количества пластинок, скажем, с пяти до шести, повышало стоимость комплекта где-то на 15-20 %, что согласитесь, не так уж трагично. Но далее вступает в действие сторона художественно-драматургическая. После того как одна сторона пластинки доигрывала до конца, для слушателя неизбежно наступала пауза в звучании, связанная с необходимостью либо перевернуть пластинку другой стороной, либо поставить новую. Мне помнится, что в каком-то из воспоминаний о Рахманинове ... говорилось, что Рахманинов тщательно размечал для своих записей местонахождение таких пауз с тем, чтобы упомянутые паузы не слишком нарушали драматургию, например, не пришлись, скажем, на кульминацию произведения.

Отсюда очевидно, по крайней мере, для меня, что в принципе у Рахманинова не было необходимости специально сокращать концерт для записи. Но полностью исключить возможность, что какие-то мелкие купюры им могли быть были сделаны для того, чтобы какой-то из перерывов в звучании не пришелся на неподходящий для этого момент, - нельзя. Однако мне не встречались свидетельства, подтверждающие это предположение, и тем более, версию Яблонской....

В мемуарах Г. Пятигорского... есть эпизод, относящийся к периоду, когда Пятигорский был концертмейстером виолончельной группы в Берлинском филармоническом оркестре - где-то в 1920-х гг. Там рассказывается о репетиции 3-его концерта Рахманинова с автором как солистом и Фуртвенглером в качестве дирижера. Пятигорский не без юмора пишет, что вся репетиция по сути свелась к тому, что Рахманинов объяснял Фуртвенглеру - какие купюры по сравнению с опубликованной партитурой нужно сделать. В конце концов, кончилось это тем, что Рахманинов «спихнул» Фурта с подиума и сам стал показывать и объяснять оркестру, как нужно играть то или иное место. Несмотря на это, как пишет далее Пятигорский, на концерте Рахманинов и Фуртвенглер «выдали» совершенно гениальное исполнение.

[Читатель]

Да, совсем забыл добавить, что эпизод, рассказанный Пятигорским, на мой взгляд однозначно свидетельствует, что Рахманинов продолжал работу над 3-м концертом и после опубликования партитуры.
Нашел в своем компьютере еще интересные цитаты в продолжении того, давнего уже потока:

Но опять же возникает вопрос, либо Рахманинов сделал эти купюры для одного, разового концерта, так сказать, в частном и личном порядке, или он все-таки сделал "официальное" разрешение, или выдал "индульгенцию" всем разрешить играть с купюрами, которых официально нет в партитуре? Меня-то как раз интересует вопрос о законной легитимности этих купюр. Все-таки авторское слово должно быть последним и решающим. Вот поэтому и ведутся бесконечные дебаты-гипотезы: либо Горовиц посоветовал Рахманинову, либо Рахманинов Горовицу, либо студия звукозаписи Рахманинову в целях экономии места, либо наоборот, или сам автор решил сделать окончательную новую редакцию, но почему тогда в партитуре не обозначил?..

… я считаю, что те купюры, которые Рахманинов сделал в записи 3-го концерта, обусловлены соображениями художественными, но никак не коммерческими. О том, что Рахманинов и после опубликования своего концерта продолжал дорабатывать его форму, свидетельствует рассказ Пятигорского…Ответ же на вопрос, почему он не внес купюры, которые он делал, причем как при записи, так и в концертной практике, в опубликованный нотной текст, - для меня очевиден.
Полагаю, что, испробовав их на практике, он в итоге не счел их до такой степени необходимыми, настолько улучшающими форму произведения, что их следовало внести в текст!

Добавлю к этому, что вот в случае со второй сонатой он [Рахманинов] такие поправки (купюры) внес. И на мой взгляд зря, так как по моему мнению первая редакция лучше, чем "обкорнанная" вторая. Рахманинов, видимо и сам чувствовал, что "перестарался", иначе он бы не разрешил Горовицу сделать свою редакцию (и одобрил её), где тот восстановил многие из рахманиновских купюр.

[Читатель]

Кстати, пересказывая эпизод из воспоминаний Пятигорского я в том потоке полагался только на свою память, самого текста воспоминаний у меня под рукой не было. Но впоследствии я этот текст нашел и сохранил в компе. Выяснилось, что кое в каких деталях я был неточен, поэтому приведу теперь тот эпизод так, как он описан в книге Пятигорского:

Были объявлены выступления Рахманинова. Перед его приездом Фуртвенглер работал с оркестром над аккомпанементом к Третьему фортепианному концерту Рахманинова, стараясь главным образом уточнить небольшие, но многочисленные купюры в партитуре, сделанные, очевидно, самим автором.
В день выступления Рахманинов сидел в зале в первом ряду слушал, как мы репетировали. Его лицо с резкими морщинами выглядело утомленным и озабоченным. Длинными пальцами он поглаживал коротко подстриженные волосы и лицо, как бы желая оживить свои силы или прогнать прочь что-то его мучающее. На оркестр он не глянул ни разу, зато часто поглядывал на часы.
Внезапно он встал, очень высокий, сутуловатый, и пошел на эстраду. Не обращая внимания на Фуртвенглера, репетировавшего симфонию, Рахманинов сел за рояль, снова посмотрел на часы и взял несколько громовых аккордов. Фуртвенглер, смутившись, остановился, посмотрел на Рахманинова, который показал ему часы и заявил: "Моя репетиция назначена на десять тридцать".
Больше они не обменялись ни единым словом, и репетиция началась. Через несколько минут Рахманинов перестал играть, подошел к пульту и стал дирижировать. У оркестра появилось два дирижера: рядом с окончательно растерявшимся Фуртвенглером - Рахманинов, произносивший какие-то ругательные слова. Даже после того как он вернулся к роялю, напряженность не исчезала до самого конца длиной и неприятной репетиции. Вечером, несмотря на то что мир не был еще восстановлен, оба необыкновенных артиста создали вдохновенную необычайно цельную интерпретацию.

[Loge]

Спасибо, Читатель!
Здесь, думаю, будет интересна выдержка из одного письма:

С.В.Рахманинов - В.И.Базыкину*
28 декабря 1942 г.:

Многоуважаемый господин Базыкин!
Чарлз Фоли**, с которым я сейчас говорил, обещал мне выслать Вам сегодня партитуру 3-й симфонии [...]
Если симфония предполагается в Москве к исполнению, я бы настаивал, чтобы Вы также послали туда рекорд этой симфонии, сделанный компанией "Виктор" (дир. С.В. Рахманинов - Loge).
Прослушивание такого рекорда будет служить как указание для исполнения отсутствующего автора [...]

Рахманинов С.В. Литературное наследие. Т. 3. Письма. М., 1980. С. 223

*Базыкин Владимир Иванович (1908-1965) - дипломат, первый секретарь посольства СССР в США.
** Фоли Чарлз Дж. - на протяжении многих лет организатор концертных турне С.В. Рахманинова, издатель ряда его сочинений, друг семьи.


Очевидно, что и речи быть не могло об искусственном ускорении темпов: в качестве испонительского эталона, на который следовало бы ориентироваться, автор указывал на собственную запись, выполненную фирмой Victor. Записи концертов с Орманди (а ранее - со Стоковским) проводились в тех же технических условиях, что и запись 3-й симфонии.
Да и скажу откровенно, темпы Рахманинова в его концертах и Рапсодии никогда не казались мне искусственными, загнанными. Он очень органичен здесь, очень естественен. По мне, так это лучшие записи названных произведений. Несмотря даже на то, что сам Сергей Васильевич в известной степени был недоволен результатом:

С.В. Рахманинов - Р.Л. Иббсу***
7 марта 1940 г.:

...Я заканчиваю сезон грамзаписями. Моя Третья симфония получилась более или менее хорошо, но что касается двух Концертов, Первого и Третьего, то их не удалось записать так хорошо.

Там же. С. 174.

*** Иббс Рей Л. - один из владельцев концертного бюро "Иббс и Тиллет" (Лондон), занимавшегося организацией концертов С.В. Рахманинова в Англии.

[Music_Demon]

мне также не нравится Ашкенази,но по-моему,у него есть то,что стоит для современного слушателя на первом месте- ВИРТУОЗНОСТЬ!!!

[lerit]

мне также не нравится Ашкенази,но по-моему,у него есть то,что стоит для современного слушателя на первом месте- ВИРТУОЗНОСТЬ!!!

Ашкенази был хорош, пока учился у Оборина, потом все хуже и хуже...