Беседу вел
Олег Работников
Расскажите об основных событиях, личностях, повлиявших на вашу биографию?
А.У.: Большое влияние на меня оказал мой отец. Он закончил Московскую консерваторию по классу скрипки, но вся его жизнь – это педагогическая, а впоследствии административная работа. Это, в широком смысле слова, музыкант, – тонко разбирающийся, тонко чувствующий музыку. Многое из того, о чем он в свое время мне говорил, тогда не имело для меня того значения, которое приобрело сейчас.
Я воспитывался в музыкальной семье. Само по себе это является важным фактором в процессе формирования личности. Помимо того, очень многое мне дало обучение в ЦМШ при Московской консерватории, общение с преподавателями этой школы и моими одноклассниками. Мне посчастливилось учиться с такими музыкантами как Михаил Плетнев, Иво Погорелич, Левон Амбарцумян, Дмитрий Ситковецкий и многими другими. Во время обучения в консерватории большое влияние на меня оказал профессор Анатолий Викторович Петров, у которого я учился пять лет и заканчивал аспирантуру. Тогда это называлось “ассистентура-стажировка”. По сути дела, это так и было. Я являлся его ассистентом и, когда он ушел из жизни, я стал преподавать вместо него, приняв часть его класса.
Естественно, не прошло даром общение с такими музыкантами как Геннадий Николаевич Рождественский, который иногда руководил нашим студенческим оркестром в консерватории. Это были моменты, когда его ассистенты – В. Полянский и другие – готовили крупные произведения, в частности, оперу “Евгений Онегин”, и после этого Геннадий Николаевич приходил и “одухотворял” сочинение. Студенты его боготворили.

Вы были выдающимся студентом?
А.У.: Честно говоря, во время учебы в консерватории я, к сожалению, не уделял внимание своей специальности в той степени, в какой следовало бы. Я занимался всем чем угодно, только не этим.

Как и многие студенты перед зачетами, экзаменами…
А.У.: Да, особенно когда сильно пристыдят. В то время – это были семидесятые годы – я увлекался прогрессивной, как тогда считалось, музыкой, основанной на джазе, роке… Мною был создан ансамбль “Рикки-тикки-тави”. Это был синтез академической и современной музыки. Мы доставали редкие записи на “бобинах”, которые периодически рвались. Тогда все это было очень сложно... Я много занимался на гитаре, писал музыку. Безусловно, это было подражательством, но подражательством лучшим зарубежным исполнителям.
А гобой, тем временем, лежал и ждал своего часа.
Безусловно, огромную роль в моей жизни сыграло знакомство с Владимиром Теодоровичем Спиваковым. В качестве отступления от беседы: я считаю свою биографию очень удавшейся. На мой взгляд, мне очень повезло в жизни. Сразу же после окончания аспирантуры я попал в камерный оркестр “Виртуозы Москвы” в руки к Спивакову, с которым работаю и по сей день. В 1983 я закончил аспирантуру, в том же году я участвовал во Всесоюзном конкурсе, достаточно серьезном по тем временам, поскольку международные конкурсы тогда проводились раз в пятнадцать лет. Считалось, что пианисты и скрипачи могут представлять нас на международной арене, а духовики почему-то нет. На этом конкурсе я получил первую премию, – для Спивакова это было лишь подтверждением правильности его выбора, поскольку я и до этого конкурса выступал с ним, причем не только в качестве оркестранта, но и в качестве солиста.

Какими качествами должен обладать солист?
А.У.: Очень важно правильно оценить свои возможности, понять, что ты можешь, а за что тебе лучше не браться. Многие, вместо того, чтобы быть хорошими оркестрантами, становятся плохими солистами и, как следствие, мы видим либо полупустые залы, либо неинтересную сцену. Важно, чтобы ты не только хотел, но еще и мог. Нужно быть либо трудоголиком, либо очень талантливым, невероятно талантливым. А гобоист должен быть еще и человеком с невероятным терпением и умением начинать все с нуля. Ведь гобой это инструмент, который не играет сам по себе. Есть еще двойная трость, которая является его “голосовыми связками”. Она может дать нам возможность играть с легкостью, а иногда превращает нашу жизнь в страшные мучения. Хорошие гобоисты обычно изготавливают трости сами. Своих студентов я тоже приобщаю к изготовлению тростей, для того чтобы они зависели не от кого-то, а только от самих себя. Изготовление тростей, как правило, занимает очень много времени. У многих гобоистов в раннем возрасте садится зрение, поскольку это очень тонкая работа.


Полная версия интервью

http://www.ru.musinstruments.ru/index.php?p=13