Байки о Великих

[Loge]

Однажды Карузо...

Однажды Утесов должен был получить по чеку значительную сумму.
Когда он явился в банк, то оказалось, что у него нет при себе никаких документов. Кассир наотрез отказалась выплачивать деньги. Приятель, с которым зашел в банк Утесов, посоветовал ему спеть. Однако, после того, как Утесов запел, кассирша заявила, что если он сейчас же не прекратит хулиганить, она вызовет милицию! Думаю, выходя из банка, Утесов неприминул заметить что-то около того: "Никогда в жизни я так не старался петь, как сейчас..."

[TeeJ]

Один весьма посредственный музыкант, отдыхая в Доме творчества, все время досаждал Шостаковича просьбами научить его писать симфонии.
- Дмитрий Дмитриевич, ну когда же вы научите меня писать симфонии? - пристал он в очередной раз во время обеда.
- Одну минуточку, сейчас доем борщ и научу, - с досадливой торопливостью ответил Шостакович.

[TeeJ]

Камиль Сен-Санс был приглашен на обед к близким друзьям. Он опаздывал, но все терпеливо его ждали. Наконец отчаянно проголодавшиеся гости попросили хозяйку приступить к обеду. Все сели за стол.
Приезжает Сен-Санс. Желая заслужить прощение, он решает прибегнуть к шутке: надевает чепец горничной, садится верхом на щетку, открывает дверь в столовую и принимается скакать галопом вокруг стола, распевая во все горло мотив из "Валькирии" Вагнера.
Перепуганные гости разбегаются. Тогда Сен-Санс останавливается перед хозяйкой дома и к своему ужасу замечает, что он ошибся этажом!

[TeeJ]

Лазарь Берман рассказывал, что в детстве его постоянно водили в театр. Запомнилось посещение "Евгения Онегина". Во время сцены на балу, гже Онегин снова встречается с Татьяной, произошел комический случай. Дело в том, что в конфликте "Онегин-Ленский" маленький Лялик Берман был на стороне Онегина: вероятно, думал, что именно Ленский вызвал Онегин на дуэль, или видел как Татьяна любила Онегина. Когда он увидел во время арии Гремина, как Онегин взволнован, как мнёт нервно перчатки, то не выдержал и во весь голос закричал: "Онегин, дай ему в молду!" В "молду", потому что звук "р" не выговаривал. В зале, конечно, гомерический хохот, и Лялика с треском вывели.

[TeeJ]

На исполнении симфонической поэмы Клода Дебюсси "Море" однажды присутствовали автор и известный французский композитор Эрик Сати. Когда оркестр сыграл первую часть, которая называется "На море от зари до полудня", Дебюсси спросил своего приятеля, как ему понравилась музыка. Сати, улыбаясь, ответил:
- Около половины одиннадцатого было очень красиво.

[TeeJ]

- В Гавре, - рассказывал Онеггер, - за 10 су я брал напрокат партитуры. Однажды я попросил продавца дать мне "Мастеров пения Нюрнберга". На что тот ответил: " "Мастера пения" написал не какой-то Нюрнберг, а сам великий Вагнер!"

[TeeJ]

Как-то один из слушателей начал яростно спорить с композитором Карлом Орфом, яростно ругая его произведения:
- Почему вы так увлекаетесь шумом? Вспомните Моцарта, сколько нежности в его музыке! Даже само имя говорит об этом! Мо-царт! Вы же знаете, что "царт" по-немецки - нежность.
- Ну и что, - возразил Орф, - послушайте как звучит мое имя. Орф-ф. Вы же знаете, что фф - это фортисиммо!

[TeeJ]

Знаменитый дирижер Юрий Федорович Файер, хотя и не отличался особым красноречием, но в то же время любил поговорить. На его репетициях, когда он что-то бурчал себе под нос, творился невообразимый кавардак. Все прелюдировали, разговаривали, оборачивались к соседям. Осознав это, в очередной раз Файер кричал:
- Вы меня не уважаете!
Бросал палочку, уходил с пульта, и оркестр бросался его уговаривать вернуться.
В общем, после одного из таких скандалов провели общее собрание оркестра. Решили, что со следующего дня все будет у Файера так, как следует быть. Но Файер об этом не знал. На следующий день он приходит в оркестр. Вместо обычного прелюдирования и гуляния по яме он увидел молчащий, готовый к работе коллектив. Он в растерянности остановился и довольно долго молчал. Потом, подозрительно озираясь, пробрался за пульт, сел и стал ждать, когда же наконец воцарится привычная атмосфера. Была полная тишина, ему оставалось только буркнуть: "Второй акт", и моментально открылись ноты, взяты инструменты на изготовку. Он начал дирижировать. Все играют, и хорошо играют! Он останавливается, и все молниеносно останавливаются, ждут его замечаний. Он долго ждет, потом:
- Еще раз!
Играют еще раз. Останавливается, долго ждет. Долго стоит тишина, наконец, Файер не выдерживает:
- Слушайте, бросьте дурака валять!

[sforzando]

Луи Армстронг рассказывал:
- В молодости, когда я только начинал выступать, у меня не было часов. Часто по ночам, чтобы узнать, который час, я начинал громко играть на своей трубе. Играл до тех пор, пока кто-то из соседей не начинал стучать в стенку и громко ругаться: "Что за безобразие, ночью, в три часа играть на трубе!" Так я всегда мог узнавать точное аремя.

[sforzando]

Во время пребывания в США Артуро Тосканини дирижировал в Нью-Йорке. Как-то он сделал замечание певице, выступавшей с оркестром.
- Но я великая артистка, - воскликнула оскорблённая дива, - знаете ли вы об этом?
Тосканини учтиво ответил:
- Не беспокойтесь, я никому об этом не скажу...