"Неисполнимость" 4 Баллады Шопена.

[Henry]

Он улетел... Но обещал вернуться?

Да я, Марина, ради Вас любого, не уступившего мне дорогу, на месте пристрелю!

[Иван Платонов]

Двое умных людей - один в письме, другой в непосредственном общении - разъяснили мне, что я не должен был, практически не имел права уклоняться от дальнейших объяснений с gtn, как бы мне ни было это противно. В самом деле, у молодых музыкантов и любителей музыки, посетивших эту страничку, благодаря удалению моего исходного текста и ответов на ничем не спровоцированный наезд упомянутого субъекта, может создаться впечатление, что дикий вздор, изрекаемый этим господином, представляет собой какую-то основательную и даже признанную точку зрения. Что же касается порчи темы о Шопене, то, с одной стороны, конечно, жаль, поскольку я и сам сюда вложил некоторую долю вдохновения. Но, с другой стороны, вряд ли она может быть испорчена чем-то иным в большей мере, нежели варварскими теоретизированиями названного автора. Основной мой текст мне возвращать всё же не хочется по причине, указанной в предыдущем посте. Но, дабы избежать обвинений в кокетстве, я его ниже вставлю . Что же касается цитаты, вырванной gtn в его предпоследнем опусе, то я вынужден тут ещё раз разъяснить: я вставил этот отрывок просто потому, что именно так начинаются многие повести Бальзака, воспоминание о которых сразу вводит нас в атмосферу эпохи. И вот, собственно говоря, уже тот факт, что сей господин (в дальнейшем я буду именовать его прапорщиком, поскольку его хамская манера уж с первого раза обращаться к незнакомым людям по фамилии сразу мне напомнила о лицах этого звания), - что сей господин воспринял виконтов и герцогинь как опереточных, - этот факт определённо указывает, что ему совершенно незнакомы просто целые пласты классической литературы. Потому что в большинстве произведений , в которых такие персонажи действуют, они изображаются без всякого романтического ореола, зачастую высмеиваются и подвергаются осуждению и т.д. - потому что это произведения реалистического направления в литературе романтической эпохи. Когда же высокий воинский чин заявляет, что " вообще-то Бальзак имел смутное представление о "высшем обществе"", возникает просто вопрос, имеем ли мы дело с непроходимым невежеством (незнанием вообще, о чём писал Бальзак), либо с безнадёжной глупостью, поскольку трудно ведь не задаться вопросом: а как же он умудрялся тогда публиковать многочисленные произведения, посвящённые описанию жизни этого общества, и не только не быть разоблачённым в смутности своих представлений, но и завоевать признание в качестве ведущего писателя эпохи? Это если не знать, что Бальзак, как и Шопен, постоянно вращался, как говорится, в кругах этого общества. Возвращаясь к существу дела, нужно отметить прежде всего следующий основной тезис прапорщика: всякое произведение искусства, вплоть до творений Шопена (а куда уж дальше?), имеет своей основою некую абстрактную идею, которую можно (и нужно!) чисто рассудочным путём реконструировать, опираясь на заданные отдельно от самого произведения материалы, и затем положить в основу, в частности, интерпретации, даже исполнения музыки. Я затеял это писание отчасти для того, чтобы просто задать вопрос: ну как же может человек, исповедующий подобные взгляды, быть принятым за своего в среде людей, любящих музыку и по большей части просто воспитанных на музыке? Для меня это непостижимо. Вполне очевидно, что в указанной постановке задачи мы просто встречаем наследие варварской эпохи "диктатуры пролетариата" - времени, когда вполне неукоснительно ПРЕДПИСЫВАЛОСЬ производить подобную процедуру в отношении любых произведений, претендующих на признание и даже просто терпимое к себе отношение со стороны власти. Можно вполне себе представить, что тогда люди, даже вполне посвящённые в истинную природу искусства, вынуждены были не просто придавать своим рассуждениям соответствующую форму, но и выискивать "прогрессивное" содержание, не вызывающее подозрений у разного рода ждановых и сусловых, - и в то же время не слишком одиозное с точки зрения понимающих людей, - имеющее отношение к действительности. Но что же мы должны думать, когда уже в наше время подобные, притом как раз выхолощенные в отношении почти всего истинного конструкции, преподносятся нам в качестве некоторой неоспоримой догмы? Если это не бред и маразм, то - что? Пожалуй, дело даже не в том, что советская идеология требовала обнаружения в искусстве содержания, причём в некотором смысле, можно сказать, даже духовного содержания. Просто-напросто люди, которые этим занимались, в большинстве своём в силу своего происхождения и воспитания вообще не могли выработать в себе необходимые тут способности. Их вдохновляла некоторая рабоче-крестьянская пытливость, побуждающая набрасываться на многообразие содержания культурного наследия чуждого "старого мира" с тем, чтобы используя один-единственный доступный инструмент познания - абстрактный рассудок - ВНЕШНИМ ОБРАЗОМ этим содержанием овладеть, подмять таковое под себя. Высшее удовлетворение подобное познание находило в выстраивании остающихся для него непостижимыми понятий и терминов в некую систему, конструкцию, пригодную для подведения под неё отдельных явлений духовного мира, дабы, опираясь на упомянутую схему, положить в основу истолкования что-нибудь доступное для него непосредственно - плоское и пошлое, а главное - "прогрессивное", то есть оправдывающее тупость и невежество признанием таковых высшим достижением всего развития человечества. Навязанная идеология не была тут чем-то главным - вот что доказывают выступления нашего прапорщика. Он только ностальгирует по ней - не потому, что верит в неё, а потому, что она оправдывает его способ мышления. Посмотрите: его рассуждения-то сводятся к тому, что поскольку Шопен исповедовал патриотическое убеждения, он просто обязан был во всех своих произведениях "проводить", так сказать, воплощать соответствующую линию, поскольку всё остальное - слишком ничтожно для того, чтобы быть содержанием произведения искусства. Но поскольку эта ИДИОТСКАЯ презумпция сразу терпит крах перед лицом существования произведений, просто по жанру явно в данную конструкцию не укладывающихся, - постольку прапорщик извлекает на поверхность понятие "ЭПОСА", которое он обнаружил в известном ему анализе Первой баллады (и, собственно, единственное, чем он пытается обосновать свои заключения о балладе четвёртой - это поиск в последней ПОХОЖИХ элементов, независимо от их природы, совершенно не сознавая смехотворности таких потуг). Шопен, видите ли, был "не таким недоумком", чтобы " в этот жанр "забивать" то что пригодно для ноктюрнов и вальсов" (жанр баллады - "эпический"). Конечно, Шопен не был таким недоумком, чтобы, потирая руки, присаживаться к фортепиано или бюро со словами: "А вот сейчас мы сочиним ЭПОС. Патриотический и героический эпос, понимаете ли, и от законов жанра - ни на шаг!". Господи, какой идиотизм и какое глумление - представлять, что Шопен мог подобным образом рассуждать о жанрах! Шопен, между прочим, - это один из трёх, по слову Рихтера, композиторов (наряду с Вагнером и Дебюсси), которые сочиняли "одним вдохновением", в то время как "даже у Бетховена это не всегда так". В том-то и дело, что вдохновение Шопена достигло такой небывалой мощи, что любые жанры он использовал как материал творчества, всякий раз пересоздавая их в соответствии с всечеловечески-духовным содержанием своих произведений, каковое дико-абсурдно ассоциировать с любыми "настроениями" и, прости Господи, "сублимациями". Ну и вообще - кем надо быть, чтобы с абсолютной уверенностью вещать, что баллада - это "эпос"? "Лесной царь", или "Кубок" Шиллера - это что, эпос? А ведь это ещё предромантические скорее произведения. Ну и вообще-то баллада - народный, конечно, жанр. Вспоминается, как Честертон описывает припев некоей "Йоркширской баллады": "...несчастная девица утопилась, мельника, к которому мы успели искренне привязаться - повесили, но рубином играет вино, цветут у речки сады..." Вот тебе и эпос. И если говорить о смысле использования этого названия Шопеном или Брамсом, то речь идёт, разумеется, просто о повествовании в романтической манере. Не больше и не меньше. А что у Шопена повествование не может быть о любви, - это нам объясняют тем, что Шопен-де "интересовался математикой". Ну это ли не бред сивой кобылы? Ну что можно сказать, когда заявляют, что в то время как великие поэты, вообще творцы всех времён пробавлялись "любовными историйками", Шопен просто не мог не предпочесть "прогрессивные" идеи своего времени (многие из которых на самом деле он, аристократ до мозга костей, разумеется, просто ненавидел)? Я не буду сейчас говорить о балладе первой, но что третья и четвёртая - о любви, - в этом сомневаться невозможно, если вообще хоть что-то в музыке как таковой понимать. Тут надо ещё несколько слов сказать о реализме Шопена. Лично у меня в момент прочтения его ворчливого отзыва на шумановскую интерпретацию образного подтекста вариаций op.2 возникло ощущение, что Шопен скорее смущён проницательностью "этого немца", равно как и его восклицанием о гениальности, и спешит откреститься от того и другого. Подобная реакция мне кажется чрезвычайно естественной в Шопене, да и я сам, пожалуй, реагировал бы подобным образом. Но в письмах Шопена мне встретилось и подробнейшее описание образов, стоящих буквально за отдельными нотами одного из вальсов - вернее, не образов, а моментов реального события. Я сам в этом вальсе ничего такого не вижу, и, возможно, это и шутка была. Но вот в балладах - это есть, хотя, конечно, это - не главное. Разумеется, Шопен свободен от примитивно понимаемой конкретики, прости Господи, но - не от конкретности в истинном понимании. Красота, рождаемая вдохновением, - это всегда конкретный идеал, вспыхивающий над действительностью - да, исторической действительностью - и вбирающий в себя то, что таковую соединяет с вечностью. Искусство опирается на определённые образы - и отталкивается от них. Его конкретность - живая и динамическая. Постичь полностью такое взаимодействие на теоретическом уровне весьма нелегко, но к этому всё же надо стремиться, чтобы избежать ужасающей профанации и пошлости, подобной буквально оскверняющей божественное искусство Шопена интерпретации, подсовываемой обсуждавшимся тут автором. Вот что, в общих чертах, мне хотелось бы тут сказать.

[Gtn]

) Подозрительно яркий , выраженный шизофренический "диалог" с чрезменым возбуждением и агрессией, несуществующими химерами противостояния. И все из-за самой простой и положительной идеи, высказанной впротивовес вопиющей пошлости толкования баллады.
Иван Платонов, не горячитесь. А то вдруг случится с вами удар.

(в дальнейшем я буду именовать его прапорщиком, поскольку его хамская манера уж с первого раза обращаться к незнакомым людям по фамилии сразу мне напомнила о лицах этого звания)

Разве назвать вас по фамилии - хамство? У вас что, фамилия хамская или слово неприличное?
Вам вовсе не нужно трудиться излагать по-своему мои идеи, их перевирая от недомыслия.
Любой может сам прочитать - что я говорю.
Если мне захочется вам ответить в вашем духе, то резкостей в пределах дозволенного я могу вам столько накидать, что у вас может начаться припадок.
Лучше извинитесь и выпейте воды.

[pianoforte]

...Можете сколь угодно подходить со стороны виконтов и насекомых, просто потеряете время жизни.
О тех, кто видит четыре неба и маленькие пальмы я вообще молчу.
У них диагноз - Нирвана и им уже ниче не требуется, пусть их...
Уж коль Вы назвались гордым ником Пианофорте, то извольте со мной согласиться. )

Времени у меня всего пара минут. Основная концентрация сейчас не на "Шопене" и не на "междоусобицах" форумчан, а на чемодане и "как бы что не забыть" (самолет через несколько часов).
Посему, прошу меня простить за поспешность.
Одного не могу умолчать.
Gtn, тот, кто видел 4 неба, божьих коровок и музыкантов - никто иной как С.Т.Рихтер.........................тут уж позвольте промолчать.
Не помню, откуда я это вычитал, по приезде не поленюсь найти и процитирую, ежели Вас заинтересует.

[Иван Платонов]

)
Иван Платонов, не горячитесь. А то вдруг случится с вами удар.
Разве назвать вас по фамилии - хамство? У вас что, фамилия хамская или слово неприличное?
Вам вовсе не нужно трудиться излагать по-своему мои идеи, их перевирая от недомыслия.
Любой может сам прочитать - что я говорю.
Если мне захочется вам ответить в вашем духе, то резкостей в пределах дозволенного я могу вам столько накидать, что у вас может начаться припадок.
Лучше извинитесь и выпейте воды.

Что ж тут поделаешь, у воспитанных людей принято обращаться к друг другу "Господин <имярек>", или "товарищ...", или по имени-отчеству, или просто по имени, на худой конец. По фамилии обращаются именно воинские начальники определённого уровня. И Вы прекрасно знали, что хотите выразить этим обращением. Извиняться не собираюсь.

[Gtn]

Gtn, тот, кто видел 4 неба, божьих коровок и музыкантов - никто иной как С.Т.Рихтер.........................тут уж позвольте промолчать.
Не помню, откуда я это вычитал, по приезде не поленюсь найти и процитирую, ежели Вас заинтересует.

Да? просто замечательно!
ведь вы подтверждаете то, что я и сам предполагал в исполнении Рихтера.
Собственно достигнув "нирваны" (метафора не имеющая отношения к самадхи) уже не имеет значения, что представлять. Там данные представления являются просто мостиком между сном и явью и не несут в себе иной нагрузки. А во сне, как вам известно, объекты случайно подставляются под энергетические потоки, сами не представляя никакого смысла.
Мне как раз образность Рихтеровской игры в Шопене не нравится, ибо она во-первых слишком очевидна, а во-вторых чужда речевой интонационной выразительности его музыки ("эпоса", как звучащего слова, в отличие от "логоса" и "мифоса" ).
Мне кажется, говоря о "чистой музыке" Барго прав, но эта чистая музыка все-таки - речь, "песнь, речь, стихи без слов"; далее, пропуская всякую "образность" мы не отказываемся от направленности содержания, и масштаба произносимой темы. Вот тут и проходит граница между зрелым размышлением и творческим поиском и между шаблонным недомыслием неразвитого, малообразованного и, очевидно, психически истощенного излишествами юности оппонента с напряженным взглядом...
Я не буду еще раз доказательно объяснять простую вещь: - то, что такой "... " считает для себя высоким, то во все времена считалось весьма пошлым, а вот мир Шопеновской музыки весьма и весьма патриотически "политизирован", что в его эпоху было и святым и возвышенным.
Еще бы нашелся какой "Ваня", чтобы Баховское творчество переосмыслить в сторону своих подростковых комплексов - совсем было бы мило.

[Барго]

А напишите ,пожалуйста, мнение К.Шимановского?

Вот даю на форум статью Станислава Нейгауза о Шопене, которую Генри мне послал по почте с просьбой опубликовать(сам он сослался на занятость, видимо срочно куда-то свалил на пару недель). Думаю, что всем будет интересно.

[Иван Платонов]

А вот и обещанный старый текст.

Дорогой Барго!
Я нынче в плохой форме, но Вы меня всё же вдохновили своим текстом. Во-первых, на то, чтобы пару раз послушать Балладу (запросто сыграть её с бухты-барахты я, увы, не могу; вообще, я её не умею как следует играть). За неимением под рукой записи Станислава Нейгауза, на которой я, можно сказать, был воспитан и которую по-прежнему не могу не считать абсолютным эталоном, прямо в нашей локальной сети открыл Рубинштейна (тут имеется свалка из 70 гигабайт музыки). Кстати, я как-то не очень понимаю: этот диск Рубинштейна (mp3) с почти полным собранием Шопена я купил за 70 рублей (не знаю, сколько там шекелей ваших - 2-3 доллара). Такое, видимо, возможно только у нас. Ведь он же недавно относительно умер - авторские права действуют. А там ещё нагло копирайт этой фирмы пририсован. Врочем, у нас пираты и на дисках Windows своих умудряются ставить собственный копирайт... Ну так вот, запись, конечно, имеет свои недостатки. Видимо, уже очень поздняя (хотя, впрочем, sound так себе). Своеобразно очень многое, хотя и вполне убедительно. Вообще, всё-таки Рубинштейн в Шопене, хоть кое-кто и ругается, всегда на уровне: может быть, не всегда на абсолютном, но, во всяком случае, иногда. Четвёртое скерцо у него я не всегда могу дослушать до конца: болезненный пароксизм наслаждения, приходится отключать, чтоб в себя прийти... Впрочем, речь не о Рубинштейне, хотя, пользуясь случаем, не могу не спросить у народа: а где же взять 1-й Чайковского, который по Орфею иногда крутили и в котором он буквально утёр нос абсолютно всем - открыл этот концерт... Что-то мне не попадается... Ну, я понимаю, что Вы тут несколько с провокационной целью говорите про ноты: ясно, я думаю, что у Шопена в нотах ответ на всё не найдёшь. Тут, конечно, надо, скорее, отвлечься от всего, в том числе и от писаний всех как мнимых, так и подлинных знатоков, хотя последние, видимо, формально всё уж правильное сказали. Очень уж подробно говорит сама музыка - звучащая именно, а не в нотах (понимаете, что я хочу сказать?). Вообще, что-то есть, конечно, в этой утверждении Пастернака про "реализм в музыке" у Шопена, хотя и звучит диковато. Во всяком случае - в балладах это значимо. Это именно тот случай, когда мы, отдаваясь как будто самой что ни на есть необузданной игре воображения, постепенно вдруг начинаем замечать, что в этом, казалось бы, разлетающемся в бесконечность вихре вдруг начинает выкристаллизовываться что-то вполне и совершенно определённое. Это - рассказ, в котором что-то конкретное излагается. Ну, в каком смысле конкретное ... да вот в том, что если бы меня попросили предначертать возможные пути развития киноискусства, я бы сказал, что высшее, к чему таковое может прийти, - это создание видеоряда к Балладе. Да, тут требуется истинная гениальность, каковой, по-моему, в этом виде творчества доселе не наблюдалось, но это - ВОЗМОЖНО. Лично я этот видеоряд довольно хорошо себе представляю в принципе - каков он дожен быть... Но этот ряд - всё же как бы на заднем плане. А вообще-то - рассказ. В этом - ключ: баллада - это рассказ. Можно вообразить себе некий бальзаковский салон. Герцогиня:
- Прекрасная NN?... Послушайте, виконт, а вы ведь, кажется, знали её? Так ли она была хороша, как говорят? И потом - что это за таинственная история, которая с ней приключилась? Вы, наверное, должны кое-что знать?... Расскажите же нам!..
Виконт - человек, пожалуй, уже и не самой первой молодости, хотя и не старый, - несколько изменившись в лице, помолчав:
- ...Да, я её знал... Была ли она хороша?.. Была ли она хороша!...
Собственно говоря, в таких словах и выражается смысл вступления С-dur - то, что в нём отозвалось - эта потаённая струна в душе... А дальше начинается рассказ, причём вся суть - именно в этом взаимодействии воспоминаний и чувств, постепенно пробуждающихся и оживающих в душе рассказачика, и - самого изложения: вначале - сдержанного и как бы стремящегося подчинить себе всю ту бурю, которая в итоге вырывается наружу, но постепенно, по мере того, как начинает развиваться движение сюжета (впервые - при втором выступлении главной темы, конечно), - по мере этого развития всё больше отдающегося непосредственному переживанию с тем, чтобы таковое в конце полностью захватило и потрясло и самого рассказчика, и всех слушателей до такой степени, что продолжение изложения делается невозможным и ненужным. То, что мы наблюдаем - это всё в нём, в душе рассказчика, но - в том подчинении-таки воле и ясному сознанию. А вот в коде - да, здесь все преграды рушатся, и прошлое, эта единственно подлинная прожитая уже жизнь, - оно восстаёт в своём всевластии, и смятение, которое мы видим - это разрушение вихрем такой абсолютной жизни всего того, что здесь, в душе, ещё отделяет её от вечности, от непреходящего торжества гибнущей любви. Пожалуй, пауза здесь должна быть и в самом деле очень хорошо выдержана (у Рубинштейна, кстати, - недостаточно), поскольку тут происходит, наверное, смена мизансцены. Салон и слушатели исчезают, и человек - где-то наедине с собой. У Бальзака могла быть в конце какая-нибудь прозаическая приписка в духе того, что наутро-де виконт был найден в своём кресле, сжимающим в руке какое-нибудь письмо, и так далее... Вот, я думаю, то, что, после овладения нотами, нужно стремиться в этой балладе выразить... И я ещё хотел заметить, что никакого оргиазма у Шопена быть не может. Шопен и Скрябин тем и отличаются, что у них нет этих самых эмоций, "чувствований" как таковых, всех этих влажных субстанций. Как там - у Гераклита: "А наилучшая душа - сухая", то есть - ПЛАМЕННАЯ. Есть только ЧИСТЫЙ ОГОНЬ. То есть всё это - душа, плоть, если угодно, абсолютно вся действительность в мельчайших подробностях, - всё это сохраняется, но в чудесно преображённом, вознесённом в вечное бытие виде. Вообще, творчество Шопена - это, пожалуй, есть именно строительство такого храма - живого и трепетного образа вечности - индивидуальной вечности человека, созидаемой им в его жизни. Строительство, завершающееся, пожалуй, в Полонез-фантазии, этой поэме торжествующей мечты, где последняя выступает в своей полной независимости и свободе от всей, так называемой, реальности, поскольку именно она, мечта, и есть подлинная, высшая реальность. И, кстати, говоря о причинах смерти Шопена, Моцарта или, скажем, Лермонтова (который сам искал ведь смерти), вряд ли нужно выискивать какие-то более или менее прозаические или "романтические" причины. Просто-напросто они слишком уж сблизились с вечностью, слишком явно ОСУЩЕСТВИЛИ её в своём творчестве. ЗДЕСЬ им было уже больше нечего делать, и они ушли - так или иначе...

[Gtn]

Спасибо Барго, спасибо Генри!

вот эта цитата Шимановского:

«Романтический пафос многих его сочинений кажется порой словно извне отраженным блеском зарева, издалека долетевшим эхом жалобы. Однако не в пафосе кроется настоящее очарование его музыки. Наоборот, этот пафос породил легенды о таинственном человеке, живущем в зачарованном кругу духовного одиночества, непонятном даже для Адама Мицкевича, - одиночества несомненного, несмотря на внешность светского человека и petit-maitre. Пафос этот рождал также сказки о «литературщине», якобы свойственной его произведениям, уродующей их фамильярностью и пустой болтовней старых дам, «учениц его учеников», приписывающих шопеновским творениям чуждое им банальное содержание и утверждающих, что та или иная мазурка будто бы изображает «сцену в корчме», что в Полонезе As-dur «развеваются крылья гусар», что в Полонезе-фантазии слышны цимбалы Янкеля, а в этюде c-moll изображена революция».

Для меня однозначно трактуемы и "блеск зарева" и "издалека долетевшее эхо жалобы" - это все о ней, о Польше, о Родине и о любви.
также как "литературщина" является точным определением всего, что в одном из постов написано Иваном Плтоновым.
А вот слова о духовном одиночестве - очень ценны.
Их нельзя забыть, потому что истинная половина в лице женщины или друга не существовала, она, половина воплотилась для него - тем периодом жизни до отъезда, той землей, на которой он велел похоронить свое сердце.
Данным постом я заканчиваю писать в этом разделе.
Попытка помочь таким же как я музыкантам найти "ступени одухотворенности", поделиться нелегко найденными зернами истины пока натолкнулась на непонимание и истерику.
Я думаю, если эти сообщения сохранятся, то они принесут кому-то пользу.

[pianoforte]

Gtn , замечательно выкрутились! Я так и предполагал - выход всего один был
"Ура" спасительной нирване и Вашему изворотливому уму

Э-э-х, было бы у меня времени побольше для предыдущего поста (подмигивающий смайлик) . Да что мечтать - поезд ушел

Все. Лечу в аэропорт. У меня через 3 часа рейс. Всем счастливо оставаться и до скорой!
Остаюсь Ваш
P.S. интересно с вами, ребята, нарочно не придумаешь