Then to the elements - Be free, and fare thou well

[Zub01]

A-Lex'у

Der Einsiedler

Komm, Trost der Welt, du stille Nacht!
Wie steigst du von den Bergen sacht,
Die Lüfte alle schlafen,
in Schiffer nur noch, wandermüd,
Singt übers Meer sein Abendlied
Zu Gottes Lob im Hafen.

Die Jahre wie die Wolken gehn
Und lassen mich hier einsam stehn,
Die Welt hat mich vergessen,
Da tratst du wunderbar zu mir,
Wenn ich beim Waldesrauschen hier
Gedankenvoll gesessen.

O Trost der Welt, du stille Nacht!
Der Tag hat mich so müd gemacht,
Das weite Meer schon dunkelt,
Laß ausruhn mich von Lust und Not,
Bis daß das ewige Morgenrot
Den stillen Wald durchfunkelt.

(Joseph von Eichendorff)

Русский перевод здесь (см. "Отшельник")

[regards]

Ave A-Lex...

Там, где ещё вчера играли в Glasperlenspiel, теперь азартно определяют рейтинг 24 концерта. Больше года всякий раз, когда захожу в форум, я думаю: а что бы написал A-Lex? Но понимаю, что Вы молчите не для форума, и с ностальгической улыбкой начинаю листать, кто что решил сообщить миру за сутки...

Что есть A-Lex для форума сегодня? - Vielleicht ein Gang durch verlassene Zimmer, der blaue Ton der Floete im Haselgebuesch - sehr leise...

Как случилось, что технологии вовсю развиваются, а атмосферу сохранить не удаётся? - Не знаю. Es giebt im Grunde nur Gebete...

Я не смог дочитать Ваше эссе до конца с ходу, дайте несколько дней или лет.

И я не буду добавлять Вам рейтинг,

For he was likely, had he been put on,
To have proved most royally

Ваш в каждой мысли о том, кого бы я хотел увидеть, если бы смог это заслужить,

Regards

[Илья Блинов]

A-Lex, а что Вы думаете об этом?

[Заратуштра]

Подумать только, A-lex это писал всего год назад...

http://www.forumklassika.ru/showpost...16&postcount=1

[Заратуштра]

О, пусто, пусто, пусто. Все уходят в пустоту.

Очарование нашей формуле «нельзя-сказать» добавляет, кажется, и то, что настоящая музыка, сама того не желая, укрепляет языковые оппозиции наличия/отсутствия. Поскольку формулу «нельзя-сказать» мы под воздействием музыки говорим, имея в виду отсутствие всякого смысла. Между тем, «смысл приостанавливает и утверждение, и отрицание», как справедливо замечает Ж.Делёз. Но настоящая музыка не обладает никаким собственным смыслом, кроме того произвольного психо-динамического, что припишет ей или нет субъект. Настоящая музыка – не что иное, как феномен, наиболее полно описываемый формулой дизъюнктивного синтеза, соединяющей, казалось бы, невозможное: «фаллос кастрации». В этом «нельзя-сказать» заключен абсурд самой музыки, в своих предельных изводах парадоксальным образом укрепляющей диалектические пары. Самый быстрый способ расправиться с абсурдностью одновременного утверждения и отрицания, манифестируемого музыкой, а заодно и с самой музыкой, – приписать музыке конвенциональные, проверенные временем символы, негативирующие саму возможность «нельзя-сказать». Последней крупной, но малоудачной попыткой такого рода был случай Вагнера. Нашей формуле дизъюнктивного синтеза мы находим любопытную параллель именно в Gesamtkunsrwerk Р.Вагнера – в категории, прямо противостоящей мелосу, находим в творчестве композитора, чья музыка была артикулирована программным словом. Но находим неубедительно, поскольку никто нас не обязывает к словам его опер прислушиваться. Формула – одно, а феномен, ею описываемый, – другое.
Как мы видели, начиная с древних китайцев, музыке в качестве значения приписывается «пустота», отсутствие смысла. Таким образом, на нашей памяти впервые заявляется семантический потенциал, в XIX-ом веке исчерпанный Е.Гансликом: нет никакого значения, к которому музыка отсылала бы за пределами себя самой, а единственным содержанием собственно музыки является её тема.

http://topos.ru/article/5473/printed