Новые CD.

**femmina** · 11.02.2011, 00:44

Журнал «Weekend» № 4 (3600) от 11.02.2011

Early Opera Company, C. Curnyn "Handel: "Flavio" (2 CD)
// Chandos

Оперу Генделя "Флавий, король лангобардский", в принципе, стоило бы прежде многих других прописывать тем, кто с барочной оперой на "вы",— в ней есть все, что может в этом жанре заинтересовать современного слушателя, и даже сверх того. Отличный мелодизм, относительная компактность и на редкость живая театральность размывают холодок той условности, которая вроде бы должна диктоваться либретто: события оперы разворачиваются в Ломбардии времен "темных веков", а одна из главных коллизий позаимствована из корнелевского "Сида". Тут, безусловно, есть положенный конфликт долга и страсти, есть нота высокой классицистической трагедии: соперничество двух сановников, Лотаря и Гугона, за монарший фавор оборачивается вполне кровавой драмой, осложняющей любовный союз главных героев, их детей Эмилии и Гвидона. Однако эта чопорная драматургическая основа как только не раскрашена — и слегка комическими характеристиками обоих отцов, и уступкой бульварным запросам публики в виде убийства на сцене, и освежающе фривольным юмором второй любовной линии (Витиг и Теодата), и, в конце концов, симпатичным образом самого Флавия, легкомысленного, но достаточно мудрого для того, чтобы привести запутавшееся действие к эффектному хеппи-энду.

Как ни удивительно, но до нынешнего релиза эти располагающие исходные данные снискали "Флавию" только одну запись, осуществленную Рене Якобсом добрых 20 лет назад. Вовсе затмить ее сложно, но у теперешней записи, сделанной изо всех сил стремящимся в яркие генделевские интерпретаторы английским дирижером Кристианом Карнином, есть свои однозначные козыри. Это интересная работа контратенора Тима Мида (Флавий), практически идеальная генделевская сопрановая героиня в исполнении Розмэри Джошуа (Эмилия), колоритный и стилистически компетентный портрет барочного злодея от Эндрю Фостера-Уильямса (Лотарь). Соблазнительно было бы на радостях прибавить к этому перечню Теодату в исполнении Хилари Саммерс и Гвидона в исполнении новой "барочной" звезды Айестина Дэвиса, но только контратенор последнего плосковат для холерически окрашенной партии, а контральто первой, наоборот, слишком тяжеловесно для роли хитренькой и кокетливой барышни.

RIAS Kammerchor, Akademie fur Alte Musik Berlin, H. C. Rademann "J. L. Bach: "Trauermusik"
// Harmonia Mundi

Из всего композиторского семейства Бахов монополию Иоганна Себастьяна сейчас если кто и нарушает, то это чаще всего сыновья "великого Баха". Но вот вам еще один Бах по имени Иоганн Людвиг, в свое время известный как "мейнингенский Бах" — современник и дальний родственник кантора лейпцигской церкви св. Фомы. Иоганн Людвиг служил капельмейстером у герцога Эрнста Людвига Саксен-Мейнингского, который еще при жизни поручил своему капельмейстеру написать "траурную музыку" для своих собственных похорон. Несмотря на свое предназначение, получившаяся кантата вместо скорби и аскезы блистает оперным глянцем арий и благостно-оптимистичной перекличкой двойного хора; что называется, с завязанными глазами эту музыку легче всего приписать Телеману — но это, в общем, отнюдь не уничижительная рекомендация. Особенно если учитывать благоговейную, но не лишенную галантной изысканности трактовку, которую выдают берлинская "Академия старинной музыки" и первоклассный ансамбль баховских голосов под управлением дирижера Ганса-Кристофа Радемана.

J. di Donato; Orchestre et Choeur de L'Opera National de Lyon, K. Ono "DivaDivo"
// Virgin Classics

Современных примадонн не только театральные режиссеры, но и продюсеры заставляют изгаляться самым причудливым образом: американка Джойс ди Донато, обладательница одного из самых востребованных на сегодняшней сцене меццо-сопрано, на этом диске представляет витиевато задуманный коктейль из "нормальных" и "брючных" партий. Анджелина-Золушка Россини сопоставлена с Прекрасным принцем из "Золушки" Массне, Вителлия из "Милосердия Тита" Моцарта — с Секстом из одноименной оперы Глюка, Сюзанна из "Свадьбы Фигаро" — с Розиной из "Севильского цирюльника", моцартовский Керубино — с Керубино Массне и так далее. Поверхностное желание удивить, конечно, немного раздражает, но сама певица справляется с предложенной задачей превосходно: не только музыкальные фрагменты скомпонованы интригующим образом, но и диапазон госпожи ди Донато кажется огромным. Хотя на самом деле с ее стороны здесь больше ума и адекватности, чем чистой амбиции, потому что и свои чистые сопрановые верха она использует довольно осмотрительно, и контральтовый край тесситуры озвучивает красиво, но без нажима.
// Сергей Ходнев

**femmina** · 22.02.2011, 00:10

Культура

Вышел в свет альбом русских романсов в исполнении знаменитой оперной певицы Аракс Давтян

ЕРЕВАН, 21 фев - Новости-Армения.
16:58 | 21/ 02/ 2011

Альбом с записью русских романсов в исполнении всемирно известной армянской оперной певицы Аракс Давтян вышел в свет в США, говорится в поступившем в понедельник в агентство «Новости-Армения» сообщении.

Это первый посмертный альбом Давтян, составленный и изданный по инициативе ее давнего друга, руководителя Государственного академического камерного оркестра России Константина Орбеляна.

Согласно сообщению, исполнения Аракс Давтян практически никогда не записывались, а данный альбом был записан в середине 90-х в Москве стараниями Константина Орбеляна и пианиста Владимира Юрыгина-Клевке.

Всемирно известная оперная певица (сопрано), народная артистка Армении, заслуженная артистка России, педагог вокала Араксия (Аракс) Давтян скончалась в Москве в 2010 году на 61-м году жизни.

Международное признание певица получила после победы на международном конкурсе музыки и танца имени Виотти (Viotti) в итальянском городе Варчелли в 1984 году и сразу была приглашена в Большой театр, где дебютировала в партии Виолетты в опере "Травиата" Верди.

Давтян преподавала вокал в Ереванской государственной консерватории имени Комитаса, в 1997 году стала ее профессором, а также в Москве, где работала до конца жизни. В 2005 году она снялась в главной роли в фильме режиссера Рустама Хамдамова "Вокальные параллели".

Араксия Давтян неоднократно выступала с известными оркестрами и дирижерами - с Государственным академическим камерным оркестром России под управлением Константина Орбеляна, с оркестром " Виртуозы Москвы " под управлением Владимира Спивакова, концертное турне с которым в США и по странам Европы стало настоящей международной сенсацией.

Ее голос звучал во многих концертных залах мира, в числе которых "Карнеги-холл" в Нью-Йорке, "Гаво" в Париже и другие.

--0--
http://www.newsarmenia.ru/culture/20.../42399766.html

**femmina** · 25.02.2011, 16:13

Ах, эти русские
// Сергей Ходнев о Пласидо Доминго в "Федоре" Умберто Джордано

Журнал «Weekend» № 6 (3602) от 25.02.2011

1 из 6 Пласидо Доминго

Фото: Валерий Мельников/Коммерсантъ

Не самый предсказуемый, надо признать, релиз для того, чтобы отметить 70-летие Пласидо Доминго. "Федора" Умберто Джордано — не юбилейная какая-то вещь. Вроде бы и совсем не безызвестная, но в то же время в центральные оперы веризма ее, будучи в здравом уме, не запишешь. Небольшая, потенциально "шлягерных" мест мало, а бульварные катаклизмы ее сюжета сейчас сложно воспринимать без смеха. Объяснимой в качестве юбилейного приношения ее делает в основном то, что Доминго в свое время пел в "Федоре" неоднократно — ну, и еще то, что дирижер Альберто Веронези, с которым певец сотрудничает в последние годы, не скрывает своего интереса к веристским опусам второго плана (и пользуется именем Доминго для того, чтобы и публика хоть силком разделила этот интерес).

Отнестись к сюжету с прочувствованной серьезностью традиционно сложнее всего русскому слушателю, поскольку главные герои драмы Викторьена Сарду, переложенной на итальянский для либретто, именно что русские. Главную героиню, княгиню, зовут Федора Ромазов. Ее возлюбленный (которого она сначала ненавидела и поклялась убить, потом страстно полюбила, но перед этим успела подвести под статью его брата, а в конце возлюбленный уж так на нее рассердился, что она наложила на себя руки,— в общем, все сложно) зовется Лорис Ипанов. Действие этого "жестокого романса" происходит сначала в Петербурге, сотрясаемом зверствами "нигилистов", потом в Париже (куда долетает известие об убийстве Александра II), а роковой финал, чтобы контраст был пожестче, разыгран в совсем уж буколической Швейцарии.

Сарду, а за ним и Джордано выписали образы Федоры в духе того стереотипа, который позже будет обозначен как "mad Russian"; как поется в арии одного из персонажей, "русская — женщина вдвойне... в ней весь ее пол и все человеческое естество... алтарь, бездна, таинство!.." (что забавно, сама эта ария написана на мотив алябьевского "Соловья"). Но напрасно ожидать магматических страстей от Ангелы Георгиу, которая поет здесь Федору. Она опытна, музыкальна, аккуратна, но как будто бы поглощена заботой о том, чтобы голос звучал мягко и насыщенно и чтобы в записи не были документированы напряжение и возрастные приметы. Их, действительно, не слышно, но не слышно и того самого гипертрофированного "естества", без которого и незачем браться за такой материал, и только в предсмертных сценах примадонна хоть осмотрительно, но позволяет эмоциями побушевать.

А вот Лорис Ипанов появляется в опере не сразу, в тот момент, когда можно и подзабыть, что это студийная запись, мирволящая к слабостям певца, поэтому явление Пласидо Доминго производит поначалу мало что не ошеломляющее впечатление. Потому что вот цифра "70 лет" — и вот этот свежий тембр, ни дать ни взять Доминго лучшей его поры. Увы, дальше слышно, что голос все-таки покачивается, но зато певец по обыкновению берет артистизмом, и таким, который со всеми оговорками все-таки и на восьмом десятке странным образом не выглядит смешным или жалким. Даже в этих несколько смешных драматургических обстоятельствах.

Стоит все-таки уточнить, что запись была сделана аж в 2008 году, и ее приберегли для того, чтобы отметить юбилей певца — видимо, рассудив, что при всем своем молодечестве немолодой кабальеро может ближе к славной дате и не потянуть еще один полновесный оперный проект. Ну что ж, лучше так, чем очередной диск с неаполитанскими песнями или очередной эксперимент с баритональными партиями.

Giordano: "Fedora" (2 CD)

Orch. & Choeurs de La Monnaie, A. Veronesi (Deutsche Grammophon)

L'Arpeggiata, C. Pluhar "Monteverdi: "Vespro della Beata Vergine""
// Virgin Classics

Мы до сих пор не знаем, как именно сам Клаудио Монтеверди мыслил собственное знаменитейшее произведение, "Вечерню Пресвятой Девы",— то ли как музыку для богослужения, для церкви (и здесь есть вопрос, для какой именно), то ли как своего рода "духовный концерт", то ли как не предназначенную для буквального литургического использования череду манифестов нового музыкального искусства. Собственно, теперешняя трактовка от известного ансамбля L'Arpeggiata интересна именно в контексте этих поисков. Еще лет двадцать назад многие исполнители пускались по случаю "Вечерни" в познавательные реконструкции, дополняя музыку Монтеверди "недостающими" песнопениями из обихода католической вечерни, используя сравнительно крупные составы и стараясь создать сложную акустическую картину — под стать, скажем, венецианской базилике св. Марка, с которой часто связывают "Вечерню". "Арпеджата" представляет радикально иную версию, подчеркнуто камерную и, если угодно, секулярную.

Исполнителей всего три десятка, хора как такового нет, есть только ансамбль певцов-солистов. Есть знаменитости (Нурия Риаль, Маркус Брутшер, Ян ван Эльзакер, Паскаль Бертен), но при этом много новых имен. В основном, так получилось, испанские певцы-"барочники", среди которых многие стоят пристального внимания — например, Эмилиано Гонсалес Торо, выпевающий диковинные теноровые колоратуры так, что лучшего и не пожелаешь. Вообще, с точки зрения абстрактной музыкальности все феноменально качественно, так что и мысли даже не приходит о том, каких усилий эта как бы легкая, с налету качественность может стоить — ну, L'Arpeggiata это умеет. Но странным образом эта качественность, эта вездесущая сонорная роскошь щипкового континуо, эта безукоризненно пригнанная выделка выглядят этаким глянцем, за которым не видно содержания. По своему сочетанию чувственности и мистицизма, дерзости и странного благочестия "Вечерня" Монтеверди — своеобразный аналог "Экстаза св. Терезы" Бернини. Здесь эта двоякость ликвидирована, и "Вечерня" подана как блестящий набор изысканных мадригалов. Очень красиво, но кто-то все-таки наверняка пожалеет о "сакральном" колорите, а кто-то — о традиционной григорианской мелодике, на игре с которой строятся многие композиторские чудеса Монтеверди, что эта запись предпочла как бы и не заметить.

R. Cardinale, H. Schmitt "Mozart & Beethoven: Sonates pour pianoforte & violon"
// Alpha

Сопоставление Моцарта и Бетховена на материале произведений одного типа — идея не самая новая, но тут пианист Реми Кардиналь и скрипачка Элен Шмит прибегают к своеобразному ходу. У Бетховена взята соната op. 12 N 1, написанная еще в XVIII веке, в 1798 году, и посвященная не кому иному, как Антонио Сальери. А у Моцарта — две сонаты (K. 380 и K. 354), написанные, очевидно, в 27 лет — в том же возрасте, в каком свою сонату написал Бетховен. Идея занятная, особенно если прибавить к этому еще и намерение аутентичной интерпретации всех трех сонат — в которых, стоит заметить, клавирная партия держится на куда более заметных позициях, нежели скромный аккомпанемент. Вопреки этому игра Реми Кардиналя кажется не очень убедительной апологетикой в пользу исторического молоточкового фортепиано ("пианофорте", как принято в современной англоязычной традиции называть старинную модификацию рояля). Инструмент под его пальцами звучит слегка игрушечным, бедноватым в смысле своих изобразительных возможностей и манерным — почти как клавесин, но без его тембральной "вкусности". А к достижениям Элен Шмит в этой записи только и можно отнести несколько ученическую старательность и стремление во что бы то ни было играть без вибрато.

D. Damrau; Muenchner Philarmoniker, C. Thielemann "R. Strauss: Lieder"
// Virgin Classics

Голос Дианы Дамрау, известный по колоратурным партиям в операх Моцарта и композиторов бельканто, не в первую очередь ассоциируется с песнями Рихарда Штрауса — если учитывать, что самые известные произведения из этого репертуара кажутся зарезервированными за более "фундаментальными" по силе и весомости тона сопрано. Тем не менее подобраны песни так, что сожалеть о выборе певицы не приходится: композитор, который среднестатистическому слушателю знаком благодаря массированным оркестровым атакам и требовательным оперным партиям, на этом диске неожиданным образом предстает вернейшим продолжателем хрупкого и нежного психологизма немецких Lieder шубертовского образца. Отдельное чудо в этой записи, конечно, Мюнхенский филармонический оркестр под управлением Кристиана Тилеманна. Он все время, даже в бурной "Цецилии", умудряется своим звучанием говорить "мы аккомпанируем, мы служим, мы не просто так себе красуемся" — и все равно, даже и при этом деликатном статусе, демонстрирует настолько княжеское достоинство звучания, что иногда на него отвлекаешься. Особенно в более пространных инструментальных эпизодах — как в песне "Утро", которую тянет переслушивать в том числе и благодаря трепетному скрипичному соло от концертмейстера.