Стихотворение дня

[theodorus]

***

бродят вокруг Байкала с цветными ленточками буряты
серебряные браслеты носят пьют водку о Будде не говоря
я любуюсь светлой водой я озяб и думаю зря ты
упрекаешь меня в скудости словаря
всякий, кто был любим, знает, как труден выбор
между чёрным, белым и алым; со временем всё тебе
расскажу, ибо слова подобны глубоководным рыбам
вытащенным на поверхность с железным крючком в губе
зря полагаю бунтуют те кто ещё не вырвался на свободу
знали б они как другие пьют йод и без улыбки отходят от
берега, пробуя на разрыв ледяную озёрную воду
хороша говорят солоновата но и это пройдёт

Бахыт Кенжеев

[Куздра]

Не могу молчать))))

* * *

Изнывает жизнь в неволе, голосит на склоне дней.
Головною болью, что ли, оправдаться перед ней -
или честным стрелолистом, в долгой заводи больной,
или небом - серым, чистым - над избушкой лубяной?

Закрывай скорее ставни, потому что под окном
примостился старец давний в длинном платье ледяном,
пальцы зябкие ослабли - до рассвета будет он
в чашу лунную по капле лить кровавый самогон.

Ах, как ясен свет осенний - но живое вещество
о грядущем воскресеньи не узнает ничего,
и без спроса, без упрека перейдет его порог,
мастер горького барокко, рога бычьего пророк.

Брось кудель в огонь, как было, чтобы сердце все трудней
билось, билось и любило, полыхая вслед за ней,
чтоб в печи искрилось время, мучась собственной длиной...
Мы - бесчисленное племя ветхой жалобы льняной -

только к гибели привыкли - и доселе не поймем -
невозвратный черновик ли плачет розовым огнем -
иль сияет о России Богородица навзрыд?
или солнце в гневной силе ассирийское горит?


Бахыт Кенжеев

[Илифия]

ДУРНАЯ СЛАВА
La mauvaise reputation

Гуляет в нашей стороне Дурная слава обо мне Мол, я драчун и грубиян Один позорю всех селян Вовсе я на них не бросаю тени Просто не с ноги мне идти со всеми Но не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Нет, не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Меня бранят наперебой Кроме немых, само собой В великий наш июльский день Ликуют все, кому не лень А я под звуки медных труб Обняв подушку сплю,как труп Вроде, не буяню, не протестую Сплю без задних мыслей и в ус не дую Но не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Нет, не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю В меня все тычут палец свой Кто не без рук, само собой Забрался в сад безусый вор За ним мужик во весь опор Я ставлю ногу, исхитрясь, - Сквалыга шлепается в грязь И кому во вред невдомек мне, право, То, что паренёк избежал расправы Но не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Нет, не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю И все гоняются за мной Кроме хромых, само собой И без пророчеств ясно мне, Что у соседей на уме Петлю накинут, выбьют стул Из-под меня под общий гул Я ведь не со зла предпочёл, ей-богу Всем, ведущим в Рим, лишь свою дорогу Но не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Нет, не любят у нас в краю Тех, кто шагает не в строю Глазеть как дуба даст сосед Кроме слепых сбегутся все Жорж Брассенс ( в переводе .Александра Аванесова) http://brassens.ru/songs_rus.htm

[АnnaК]

The Road Not Taken
Robert Frost (1874 -1963)

Two roads diverged in a yellow wood,
And sorry I could not travel both
And be one traveler, long I stood
And looked down one as far as I could
To where it bent in the undergrowth.

Then took the other, as just as fair,
And having perhaps the better claim,
Because it was grassy and wanted wear;
Though as for that the passing there
Had worn them really about the same.

And both that morning equally lay
In leaves no step had trodden black.
Oh, I kept the first for another day!
Yet knowing how way leads on to way,
I doubted if I should ever come back.

I shall be telling this with a sigh
Somewhere ages and ages hence:
Two roads diverged in a wood, and I--
I took the one less traveled by,
And that has made all the difference.

1916

Другая дорога

В тот день на распутье в осеннем бору,
Как всякий, кому не судьба раздвоиться,
Охваченный грустью, застыв на ветру,
Я долго смотрел, как тропа по бугру
Сбегает к опушке и в кленах змеится...

Вздохнув, я пошел по соседней - она,
Укрытая дикой, высокой травою,
Была под ногами почти не видна,
Но, видно, свое отслужила сполна
Ходившим когда-то и этой тропою.

Две равных дороги лежали в листве,
И было в тот день на обеих безлюдно.
Я шел по заросшей, держа в голове
Мыслишку о том, что их все-таки две,
Что можно вернуться, хоть верилось трудно.

Быть может, потом, в стариковской ворчбе
Я вспомню развилку и обе дороги,
Вздохнув по упущенной сдуру судьбе...
Но путь я нехоженный выбрал себе,
Что только и важно в конечном итоге.

( перевод Ник. Винокурова)

Другая дорога
В осеннем лесу, на развилке дорог,
Стоял я, задумавшись, у поворота;
Пути было два, и мир был широк,
Однако я раздвоиться не мог,
И надо было решаться на что-то.
Я выбрал дорогу, что вправо вела
И, повернув, пропадала в чащобе.
Нехоженей, что ли, она была
И больше, казалось мне, заросла;
А впрочем, заросшими были обе.
И обе манили, радуя глаз
Сухой желтизною листвы сыпучей.
Другую оставил я про запас,
Хотя и догадывался в тот час,
Что вряд ли вернуться выпадет случай.
Еще я вспомню когда-нибудь
Далекое это утро лесное:
Ведь был и другой предо мною путь,
Но я решил направо свернуть -
И это решило все остальное.

(перевод Г. Кружкова)

[ottobre]

А вот как Frost читает The Road Not Taken

http://www.youtube.com/watch?v=ie2Mspukx14

[theodorus]

Из цикла "Техника расставанья"

2. Расставанье — окна любви и сетованья.
Приглуши песню жалости об одиноком,
чтобы поезд дальнего следования
стал сплошной полосой без окон,
чтобы просто существовал как данность,
не обнаруживая смысла, не жаля.
Стой на полосе отчуждения, отчуждаясь,
пока не скрылись из вида его детали.
Пусть выгорают цвета дорогой палитры
и замолкают всё бережней и безбрежней
шатуны, рычаги, фонари, цилиндры,
дымовые трубы и золотниковые стержни.

Владимир Гандельсман

[Беназир]

Осип Мандельштам

Вехи дальние обоза...
http://www.forumklassika.ru/entry.ph...#comment113592

[theodorus]

...коснуться - "бюст" зачеркиваю - уст!

Иосиф Бродский
Двадцать сонетов к Марии Стюарт

Когда б я только знал, мадам, что Ваше обаянье
Скрывает тайные шипы, как роз цветущий куст,
Я б, вероятно, был скромней в любовных притязаньях —
Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?
О Боже! Такой роскошный бюст!..

Я б, вероятно, был скромней в любовных притязаньях,
Я б до безумств не допустил ни рук своих, ни уст.
Я б их всегда держал от Вас на должном расстоянье —
Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

Вам, наделённой с юных лет всех Граций достояньем,
Не грех ли злоупотреблять тончайшим из искусств?
К чему оттачивать на мне своё очарованье?
Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

К чему оттачивать на мне своё очарованье?
Да, я попался в Вашу сеть, но Ваш улов не густ.
Ведь я уже почти старик — что Вам мои страданья?
Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

Ведь я уже почти старик — что Вам мои страданья?
Что Вам за радость от того, что я почти без чувств
Повержен, словно Карфаген, в прах несуществованья?
Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?

Зачем Вам дан столь злобный нрав и столь роскошный бюст?
О Боже! Такой роскошный бюст!..

Жорж Брассенс/ перевод Марка Фрейдкина

[theodorus]

***

Особенно зимним утром, собирая себя в букетики
Из незабудок, ландышей и заповедных трав,
Когда в снегу по колено мрамор лёгкой атлетики
Делает бег на месте, одежду с себя содрав,

Особенно в это время, когда арабика пенится
И кофеварка медная на медленном дышит огне, —
Память становится острой и мстит, как беглая пленница,
И может убить, но кофе надобно ей, как мне,

Особенно в полумраке, где пахнет водой и окнами,
И так медленно вспоминаешь — какое число и день?..
Вспоминаешь всеми волокнами, всеми глазами мокрыми,
А день на глазах кончается, и венчается с тенью тень,

Особенно там, где блещут цветные снега и звёзды,
Зеленовато-синие, лиловые с желтизной,
А память лёгкой атлетики выбегает на свежий воздух,
Её стрелы, диски и дротики — это я, и никто иной.

Юнна Мориц

[theodorus]

Прощанье, запрещающее грусть

Как праведники в смертный час
Торопятся шепнуть душе:
"Ступай!" — и не спускают глаз
Друзья с них, говоря: "Уже"

Иль: "Нет ещё" — так в скорбный миг
И мы не обнажим страстей,
Чтоб встречи не принизил лик
Свидетеля разлуки сей.

Землетрясенье взор страшит,
Ввергает в темноту умы.
Когда ж небесный свод дрожит,
Беспечны и спокойны мы.

Так и любовь земных сердец:
Ей не принять, не побороть
Отсутствие. Оно — конец
Всего, к чему взывает плоть.

Но мы — мы любящие столь
Утонченно, что наших чувств
Не в силах потревожить боль
И скорбь разъединённых уст, —

Простимся. Ибо мы — одно.
Двух наших душ не расчленить,
Как слиток драгоценный. Но
Отъезд мой их растянет в нить.

Как циркуля игла, дрожа,
Так будет озирать края,
Не двигаясь, твоя душа,
Где движется душа моя.

И станешь ты вперяться в ночь
Здесь, в центре, начиная вдруг
Крениться, выпрямляться вновь,
Чем больше или меньше круг.

Но если ты всегда тверда
Там, в центре, то должна вернуть
Меня с моих кругов туда,
Откуда я пустился в путь.

Джон Донн/ перевод Иосифа Бродского