Александр Лубянцев


К третьему дню постепенно разгорается азарт слушателей: проявит ли обещанную беспристрастность жюри и пройдут ли до финала уже обозначившиеся фавориты? В публике называются имена Станислава Христенко, Эдуарда Кунца, Динары Клинтон, Сары Данешпур…

А пока – впечатления от следующей шестерки конкурсантов.

Дневное прослушивание открыл Юньцзе Чень (Китай). Раньше тринадцатый номер изымался из жеребьевки, дабы не волновать конкурсантов. Но теперь на такие тонкости не стали обращать внимание. Впрочем, 30-летний Юньцзе Чень, получивший образование в Кливленде и Джульярде, суевериям явно не подвержен. Очень музыкальный, обладающий красивым туше, он показался более убедительным в западном репертуаре (Скерцо №4 Шопена, Соната Гайдна до минор), чем в пьесах Чайковского. Судя по всему, Юньцзе Чень очень ответственно подошел к выбору репертуара: трансцендентные этюды Ляпунова, кажется, появились в программе впервые за всю историю конкурса. «Идиллия», в духе медленных прелюдий Рахманинова, прозвучала чуть суховато, зато навороченная «Лезгинка» была сыграна им шикарно. Пианистам на заметку – звучит столь же эффектно, что и «Исламей» Балакирева.

Тимур Щербаков (№14) из Беларуси играл ту же Сонату Шуберта, что и в первый день Христенко. Удивительно, как интерпретация может почти до неузнаваемости изменить смысл музыки. У Щербакова соната прозвучала громогласно, напористо и жизнеутверждающе. По мере продвижения к финальному пункту программы, «Исламею» Балакирева (надо же так выпасть жребию!), рояль у Щербакова звучал все громче, а стиль игры становился все раскованнее. Этюд Скрябина, правда, можно было бы и почище исполнить.

Свежей краской стала Прелюдия Ревуцкого. Видимо день оказался такой – с репертуарными сюрпризами, которые, кстати, продолжились и в вечернем прослушивании.

А третьим, то есть номером 15, был Филипп Копачевский, студент класса Сергея Леонидовича Доренского. Профессор, не смотря на сложности со здоровьем, был привезен в БЗК: потрясающая воля к жизни, преданность профессии и ученикам!

Копачевский явно нацелен на победу: его не смогли сбить ни звонки мобильников (это просто наказание какое-то!), ни падающие за сценой предметы. Исполнение «Вальса» Равеля стало звездным часом: исступленные глиссандо, аффектированный вальсовый ритм – все было в точку.

Вечернее прослушивание собрало рекордное количество слушателей. Разворачивалась главная интрига – выступление лауреата III премии прошлого конкурса имени Чайковского Александра Лубянцева (№18). За это время он успел сменить Петербургскую консерваторию на Петрозаводскую, и, как показалось, перемена климата пошла ему на пользу. Блестящие технические успехи он продемонстрировал в «Мефисто-вальсе №1» Листа и «Фейерверке» Дебюсси. Если бы еще лиризма и тонкости в медленной части «Патетической» Бетховена и в Романсе Чайковского… Лубянцев, кстати, пока единственный, кто выбрал рояль фирмы «Фациоли». Звучал хорошо, местами даже прекрасно, однако сказать, что принципиально лучше, чем «Кавай» перед ним – нельзя. Лично для меня в лидерах по-прежнему остается «Стейнвей». Впрочем, о вкусах не спорят.

А начал заезд Андрей Дубов (№16), студент РАМ имени Гнесиных, искренне и трогательно сыгравший «Осеннюю песнь»: вот, у кого лиризма было в избытке. Андрей предстал еще и как транскриптор, представив свою версию «Ночи на Лысой горе» Мусоргского. Вещь отличная, рекомендую.

По воле судьбы после него играла Наталья Соколовская, не только пианистка, но и композитор. Выглядела на сцене достойно и порадовала «Утешением» Листа (извините за каламбур) и «Вальсом-фантазией» Глинки, опять-таки в транскрипции, но уже Вячеслава Грязнова.

Удержусь от сравнений с ауди или кофеварками: музыканты – не механизмы, а люди тонкой организации, выкладывающиеся на конкурсе на двести процентов. Ну, а уж решение жюри – это совсем из другой области. Вчера публика покидала вечерний БЗК, обмениваясь прогнозами, пропустят ли Лубянцева во второй тур. Ждать осталось недолго…

Читать в оригинале