Борис Гильтбург


Перед вечерним прослушиванием казалось, что уже вся картина сложилась, и трое последних участников не изменят наметившегося расклада. Но на деле, этот вечер преподнес главный сюрприз конкурса в номинации «фортепиано». Впрочем, обо всем по порядку.
Первым играл Борис Гильтбург, родившийся в Москве и проживающий ныне в Израиле. У этого пианиста – абсолютно свой взгляд на всех композиторов: можно со многим поспорить, но слушать его было интересно. Прекрасно прозвучала Чакона Баха-Бузони – по-органному, с глубочайшими гулкими басами и отвечающими им звенящими верхушками.
Следующим пунктом стала бетховенская «Аврора», диаметрально противоположная концепции Эдуарда Кунца. У Гильтбурга – господство риторики, крупного штриха и ораторского пафоса.
В миниатюрах Чайковского – Май и Август, и в ля-минорном Этюде-картине Рахманинова отчетливо проявился кинематографический принцип мышления музыканта: все время смена ракурсов, переключение внимания на неожиданные детали.
26-летняя Чиньюнь Ху (Тайвань) умеет найти свою интонацию для каждого композитора. Наиболее интересно прозвучали Соната ре мажор Моцарт и Этюд «Ученик чародея» Лигети, кстати, также впервые появившегося в конкурсных программах. Довольно-таки «засадная» вещица, построенная на репетициях. В «Размышлении» пианистка не стала излишне драматизировать события, и это, думается, верное решение. Изящной безделушкой вышел «Пятидольный вальс». А на Вторую сонату Рахманинова немножко не хватило сил.
Наконец, настал черед последнего конкурсанта. Им оказался наш Алексей Чернов, резервист, призванный под знамена в самый последний момент. Так и не удалось выяснить, почему вместо того, чтобы играть седьмым (как по жеребьевке), он завершал первый тур. Но для него это стало благом. Продемонстрировав ярчайшие интерпретации всех произведений – сложнейшей сонаты №32 Бетховена, обязательного Чайковского, феерически сыграв этюды Скрябина и уверенно «Мефисто-вальс №1» Лист, - Чернов внезапно возглавил список прошедших на второй тур, и в прямом (его объявили первым), и в переносном смысле. Эффект «последнего участника», на самом деле, чрезвычайно важен. Жюри идет голосовать, невольно находясь под впечатлением только что услышанного, и оно перекрывает иногда достижения более ранних конкурсантов. Играй Чернов, как Христенко, в первых рядах, глядишь, расклад мог оказаться иным.
Появление Чернова добавило драматургии конкурса необходимую остроту: у нас уже был «enfant terrible» в лице юной Кати Рыбиной, ветеран прошлого конкурса Лубянцев, приехавший взять реванш. И вот – загадочный незнакомец, серьезно претендующий на лидерство.
Я дописываю впечатления дня, как вы догадываетесь, уже после обсуждения результатов I тура. Мне в этом списке не хватило Андрея Дубова и Георгия Громова. А вам?

Читать в оригинале