Greg

[QUOTE=yurdi;1039709]ОРЕСТЕЯ

Выбранные места из переписки


либреттиста с дирижером.

... Пишу же тебе это письмо вот почему. Подготовив документ под заголовком «Выбранные места из переписки дирижера с либреттистом», я послал его нескольким музыкантам для выяснения, их реакции на слишком уж текстологические проблемы. Выяснил: «Выбранные места» читаются с неослабным интересом (один из читателей даже назвал его неким «театральным романом»), они полезны, нужны, даже необходимы. От одного из тех, кому я послал «Выбранные места», я получил весьма содержательный отзыв. Речь идет о харьковчанине Григории Ганзбурге, музыковеде и, пожалуй, единственным в СНГ либреттологе (в Вене существует целый «Институт либреттологии им Лоренцо да Понте»). Материалы Ганзбурга по либреттологии публиковались в ж-ле «Музыкальная академия» и в других российских и украинских журналах (на моем сайте в разделе "Либреттоведческий журнал "Конь и Лань" есть почти все эти его публикации). Переписка с ним на темы, обсуждаемые в нашей с тобой "эпистолярике", многое разъясняет и конкретизирует.

Поэтому я посылаю тебе текст этой переписки.

Юра Димитрин.

***

Переписка с Григорием Ганзбургом.


Вс 12 Сен 2010

Здравствуйте Григорий!

Посылаю Вам "Выбранные места из переписки либреттиста с дирижером". Мне кажется, что как либреттологу эта переписка будет Вам небезинтересна.

Юрий Георгиевич.


Пн 13 Сен 2010

Дорогой Юрий Георгиевич!

Переписку прочитал с интересом и зыбким ощущением того, что история русской оперы делается прямо сейчас, у меня на глазах.

Ваши доводы готов поддержать, кроме рассуждения о якобы нормальности - плодить купюры. Об "Орестее" сейчас не говорю, говорю в принципе о вреде купюр как класса.

Что касается тех сокращений, которые Вы описываете в "Орестее", то это не купюры, это перекомпоновка материала. На такое нет права у исполнителя, но есть право у автора редакции. Для примера: Римский-Корсаков, вычеркнув некоторые фрагменты в "Борисе Годунове" Мусоргского, не сделал купюры, а создал свою композицию.

В споре о фонетике - да, Ваша правда. Подробнее об этом в том моем опубликованном материале, который я Вам когда-то посылал. Вот цитата из него. "При переводе пропадает первоначальная фонетика (но сохраняется семантика), а при исполнении произведения для иноязычной публики без перевода (на языке оригинала), пропадает семантика, ...что равносильно (в терминологии Гейне) объятию без поцелуя... Избежать таких потерь ...можно лишь благодаря эквиритмическому переводу, автор которого, сохраняя семантику оригинала, выстраивает новую фонетическую конструкцию, которая во взаимодействии с мелодией воссоздает и возвращает первоначальную силу художественного воздействия, присущую подлиннику". Что же касается, «Орестеи» (перевода с русского на русский), то фонетика, разумеется, кардинально изменяется и здесь, однако новый текст, способный обрести первоначальную силу художественного воздействия (что зависит только от мастерства и музыкальности переводчика) никакую "интервалику" прежнего текста не разрушает.

Найденный Вами "Вариант сцены №4" нужно, не дожидаясь исполнения оперы, срочно публиковать. Это сенсация, важная для всех, а не только для тех людей, которые придут на спектакль в "театр одного из волжских городов".

В истории с дирижером меня удивляет, зачем нужно выводить его под псевдонимом, и театр называть "театром одного из волжских городов"? Так мы можем запутать все разведки мира.
С уважением,
Ваш Григорий Ганзбург.

Вт 14 Сен 2010
Дорогой Григорий!
Почему дирижер выведен под псевдонимом? Дирижер меня об этом не просил. Но я уведомил его о том, как это будет сделано и принципиального несогласия от него не получил. Не хочу менять эти предлагаемые обстоятельства. Кроме того, сия "загадочность" может усилить интерес к моей редакции. Мне было видение, что постановка "Орестеи" в новой редакции - это моя лебединая песня. А постановки все нет. Что ж, мне жить вечно?
Теперь о публикации неизвестного варианта сцены №4. Не уверен. Побаиваюсь. Пока у меня есть документ РАО (1996 г.), удостоверяющий регистрацию моей редакции и есть клавир моей редакции, на каждой странице которого, стоит штамп РАО. Это некая гарантия сохранения целостности редакции. В порядочности дирижера, с которым переписываюсь, не сомневаюсь. И речи о каких-то судебных разбирательствах, - твердо надеюсь - идти не может. Публикация же нотного материала этой сцены – это что-то вроде приглашения к растаскиванию редакции по постановкам.
Ваш Юрий Георгиевич.
П.С. Перечитал Ваши письма и мои ответы. Подумываю о том, чтобы на конференции в Сочи включить их все в мое сообщение на эту тему. Они разъясняют многое. Ю.Д.

***