Суши слезы
// Польская "Мадам Баттерфлай" в Мариинском театре
Фото: Валентин Барановский / Коммерсантъ
В спектакле Мариуша Трелинского мелодраматическая история японки (Татьяна Бородина) превратилась в рассказ о величии судьбы: на фоне ее мистических сил частная жизнь гейши кажется не длиннее полета бабочки
Польский кинорежиссер и оперный экспериментатор Мариуш Трелинский инсталлировал в Мариинский театр свою постановку самой популярной оперы Пуччини – "Мадам Баттерфлай". Побывав на премьере, ОЛЬГА Ъ-КОМОК сочла это приобретение весьма удачным, хотя и слегка запоздалым.
"Мадам Баттерфлай" Мариуша Трелинского в репертуаре Мариинского театра пришла на смену спектаклю, поставленному Юрием Александровым. Для польской "Баттерфлай" это уже третья премьера, и немного жаль, что она не была сочинена господином Трелинским специально для Мариинки в 1999 году, как это было сделано режиссером для Варшавской оперы. Экскурс в суровый японский минимализм шесть лет назад был весьма актуальным сценическим опытом, пусть и следовавшим модному течению в бытовом дизайне. Теперь, после варшавской премьеры и даже после ее вашингтонской реинкарнации 2001 года, прошли ровно те годы, которые понадобились для того, чтобы на петербургской премьере смелые дизайнерские идеи превратились не в такие уж актуальные. Любой заштатный суши-бар нынче эксплуатирует те же самые жесткие плоскостные конструкции, любовь к параллельным линиям, многозначительности иероглифов и минимуму деталей, что легли в основу сценографии "Мадам Баттерфлай".
Укутанная в кимоноподобные коконы мадам Баттерфлай, подчеркнуто европейский лейтенант Пинкертон и их японские и американские начальники, родственники и слуги страдают на фоне пронзительно пустых декораций ярко-синего, ярко-красного, ярко-лилового колеров. Скупой опорой им служат принципиально прямоугольные балюстрады, балконы и помосты. Устрашающие гигантские маски и статуи богов с оскаленными зубами. Вместо моря, у которого живет Баттерфлай,– поразительно плавно скользящие по сцене джонки, иногда режиссер выстраивает из них целый лодочный балет с участием лодочников и зажженных бумажных фонарей. Движения всех актеров замедленны и стилизованы под японские гравюры, стандартная оперная жестикуляция дозволена только "американцам" – Пинкертону и консулу Шарплесу.
В сущности Мариуш Трелинский и его постановочная бригада (художник-постановщик Борис Кудличка, художники по костюмам Магдалена Теславская и Павел Грабарчик) сделали ставку на отсутствие действия. То есть именно на то, в чем уже сто лет упрекают Джакомо Пуччини. Композитор, писавший крайне кинематографичную музыку до изобретения кино (короткие запоминающиеся мелодии, впечатляющий "монтаж", ударные оркестровые и вокальные эффекты), в "Баттерфлай" освоил вполне "жареный"для своего времени сюжет. Однако газетная история японской гейши, покинутой мужем-американцем и сделавшей харакири, превратилась у Пуччини в психологически насыщенную историю ожидания – бесплодного, мучительного и долгого: в первой версии 1904 года второй акт "Мадам Баттерфлай" длился более полутора часов и потерпел полный провал. Затем, как водится, опера была переделана и завоевала мир. Польская постановка второго, трехактного варианта "Баттерфлай" возвращает ему изначальный смысл. Главные эпизоды оперы – оркестровые: Чио-Чио-Сан предчувствует беду, ждет, страдает, готовится к смерти, и все это молча и очень медленно. В процессе страданий ей неизменно ассистируют три безмолвных танцовщика, вывезенных для мариинского спектакля господином Трелинским из Варшавы. Слуги мадам Баттерфлай замечательно имитируют искусство традиционного японского танца буто, носят жутковатые маски, в решающий момент подносят героине кинжал. Талантливо нагнетает трагическую атмосферу пластическими средствами сват Горо. Эта роль довольно макабрического японского национального джокера, путающего все карты, замечательно удалась Андрею Зорину.
Чего, увы, не скажешь о главных героях: ни молодая Татьяна Бородина (просим не путать с Ольгой Бородиной) в роли Баттерфлай, ни заслуженный Юрий Марусин в роли Пинкертона не достигли тех вокальных высот, которые должны были заполнить сознательно смоделированные пустоты Трелинского. Но и это не беда: живой и "вкусный" оркестр, хорошая работа артистов, которые играют всех второстепенных персонажей, и безусловно красивая постановка служат залогом того, что новая "Мадам Баттерфлай" не просто останется в репертуаре Мариинки, но и составит предмет его гордости, пусть и вслед за Варшавой и Вашингтоном.
Окончание статьи наводит на мысль все-таки о заказе. Автор не смог до конца быть неискренним и мы можем понять, что получилось из купленной для нашей сцены польской постановки.
Последние события вокруг премьер Мариинки, участницей которых, я оказалась :-) :-? , вселяют в душу некоторое беспокойство.
1. Отмена зимней премьеры уже стоявшей в репертуаре Кармен и перенос ее на апрель.
2. Отмена первого (18/03) представления Баттерфлай.
3. Крайне низкий уровень вокального исполнения в показе 3 действия Тристана.
4. Отсутствие информации о планируемых премьерах и невозможность хоть приблизительно хотя бы за 2 дня узнать состав исполнителей.
22/03 на премьере были наши гости из Франции (родом из Одессы). Они ушли после первого действия. Причина: черезмерное нагнетание мелодраматичности и слабый вокал солистов. Гергиеву приходилось постоянно приглушать звучание оркестра, чтобы можно было услышать голос героини.
Так что я имею шкурное удовольствие от того, что пришлось сдать билеты на 18 при отсутствии их в кассе на 22.
