Лейферкус, Плетнев, Рахманинов - Ъ, НГ

Солист прозвучал без ансамбля
// В концертном исполнении опер Сергея Рахманинова

В Зале Чайковского был представлен проект Михаила Плетнева: концертное исполнение двух одноактных опер Сергея Рахманинова -- "Алеко" и "Франчески да Римини". Партии ревнивцев в обоих случаях исполнил баритон Сергей Лейферкус, который вызвал большое сочувствие Екатерины Ъ-Бирюковой еще и потому, что у него были слышны все слова.

Этот проект Михаила Плетнева, в последнее время все больше увлекающегося оперой, одновременно являлся и бенефисом Сергея Лейферкуса, который был в нем самым опытным и знаменитым. Его конек -- музыка Сергея Рахманинова, причем не только популярные романсы, но и гораздо реже исполняемые оперы. Их названия вроде у всех на слуху благодаря нескольким хитам, постоянно звучащим в концертах. Но сами оперы почти раритет. И маэстро Плетнев, взявшийся исправить ситуацию, обнаружил всю сложность и даже неблагодарность этого дела.

В одном концерте звучали две из четырех рахманиновских опер -- совсем ранний "Алеко", написанный в качестве дипломной работы за 17 дней, и более зрелая "Франческа да Римини" (еще у Рахманинова есть "Скупой рыцарь" и незаконченная "Монна Ванна"). Это два очень разных произведения, каждое со своими подводными камнями.

Опера "Алеко", написанная по поэме Пушкина "Цыганы",-- набор почти не связанных между собой номеров, где молодой композитор, не задумываясь о будущих проблемах интерпретаторов, демонстрирует владение всеми возможными музыкальными стилями, включая совсем, казалось бы, неуместные для цыганского табора фугу и православное хоровое пение. В опере есть несколько ударных сольных номеров, и связать их вместе в одно целое даже искусному господину Плетневу оказалось очень трудно. Все опять сводилось к тому, что сначала мы ждем, когда Земфира издевательски пропоет "Старый муж, грозный муж", а потом наступит время самого главного, заволнуется аккомпанемент у струнных, и страдающий Алеко исполнит свою прекрасную каватину.

Надо сказать, и то и другое было выполнено отлично. Партия Алеко в фирменном исполнении Сергея Лейферкуса отличалась благородством и качественной выделкой старой школы, в которую, в частности, входила и великолепная дикция. Окружавшей певца тщательно отобранной, многообещающей и зачастую более звонкой молодежи, увы, было до этого далеко. У большинства из них невозможно было понять, что, собственно говоря, происходит -- а это весьма печально для жанра концертного исполнения оперы, где нет ни режиссуры, ни других поясняющих составляющих.

Все эти претензии, впрочем, не относятся к сопрано из Новосибирского театра Веронике Джиоевой, известной в качестве любимицы маэстро Теодора Курентзиса. Ее выступление в партии Земфиры, где были тонкость, музыкальность и страсть, стало украшением проекта. Вопреки ожиданиям, гораздо менее удачен оказался тенор Олег Долгов из Театра Станиславского и Немировича-Данченко, исполнявший партию Молодого цыгана с большим напряжением. Статусный бас Большого театра Михаил Казаков в качестве Земфириного отца был, как всегда, звучен, но довольно равнодушен.

"Франческа да Римини", следовавшая после антракта, была написана по мотивам Пятой песни "Ада" из "Божественной комедии" Данте Алигьери уже вполне сформировавшимся композитором, для которого важны стали драматургия и симфоническое развитие. Они увлекли и господина Плетнева, который отдался во власть клокочущих и завывающих в своем Российском национальном оркестре и консерваторском хоре Бориса Тевлина адовых бурь и гораздо менее интересовался солистами.

Общее музыкальное впечатление от происходящего осталось весьма острое. Но жалко, что главный вокальный номер -- дуэт Паоло и Франчески как-то потонул в общей эйфории, которую позволил себе обычно сдержанный господин Плетнев. Партии молодых героев-любовников, которые в финале этой оперы (так же как и предыдущей) умирают от руки ревнивца, исполняли крепкий тенор с хорошей международной карьерой Константин Андреев и сопрано Наталья Боброва из Школы Галины Вишневской, в последний момент мужественно заменившая выбывшую из проекта мариинскую звезду Ольгу Трифонову. А образцовым ревнивцем -- на сей раз по имени Ланчотто Малатеста -- был все тот же господин Лейферкус, который снова порадовал сарказмом, артистизмом и отличной дикцией.

«Коммерсантъ» № 215(3791) от 22.11.2007
http://www.kommersant.ru/doc.aspx?Do...8002&NodesID=8

Зал им. Чайковского принимает Рахманинова

Оперы "Алеко" и "Франческа да Римини" в концертном зале им. Чайковского

2007-11-22 / Марина Гайкович



Сергей Лейферкус – один из самых известных представителей русской вокальной школы на Западе – и Российский национальный оркестр под управлением Михаила Плетнева составили прочную основу для впечатляющего звучания двух рахманиновских опусов – юношеской оперы «Алеко» (1893) и более зрелой «Франчески да Римини» (1906).
Оперы Рахманинова звучат в столице не часто, даже крайне редко, Сергей Васильевич негласно (и несправедливо) считается неоперным композитором, и поэтому каждое их исполнение вызывает вполне закономерный ажиотаж. Особенно когда представляют их музыканты самого высокого класса, как это и случилось в Концертном зале им. Чайковского.

Надо сказать, что и «Алеко», и «Франческа да Римини» были поставлены в Большом театре, и успех их был настолько велик, что сам Чайковский спрашивал разрешения у молодого композитора, не против ли он, если «Иоланта» будет идти в один вечер с «Алеко».
Примерно такое же отношение к рахманиновским операм сейчас на Западе: Лейферкус, например, регулярно поет их и в концертном исполнении, и в театре, и даже записывает с ведущими западными дирижерами. А Плетнев и РНО летом исполнили их на фестивале в Сан-Себастьяне (Испания). Там же с ними пела Земфиру Вероника Джиоева – певица, которую открыл публике Теодор Курентзис, а сегодня она принимает участие во многих интересных проектах. Среди других исполнителей – тенор Олег Долгов (Молодой цыган, Дант), бас Михаил Казаков (Старик), сопрано Наталья Боброва, в кратчайший срок вставшая на замену Ольге Трифоновой (Франческа), тенор Константин Андреев (Паоло), меццо-сопрано Алина Шакирова (Старая цыганка) и бас Алексей Якимов (Тень Вергилия).

Несмотря на кажущуюся доступность рахманиновского материала, когда музыка говорит сама за себя, все эмоции на поверхности, только бери и пой, всем молодым солистам не хватило в самой большей степени опыта общения с этой партитурой, не хватило подготовленности к Рахманинову, что на 100% подтверждает мнение Сергея Лейферкуса, высказанное им в интервью «НГ» (см. номер от 19.11.07). Кроме того, создавалось впечатление, что для многих из них партия была неудобна и высока (Боброва, избравшая образ холодный и отрешенный, в кульминации была вынуждена перейти на крик, так же как и ее партнер), а это порождает, конечно, скованность в выражении образа. Больше всего разочаровал Камерный хор Московской консерватории, особенно в «Алеко»: партии отскакивают от зубов, слышно каждое слово (что случается на нашей сцене крайне редко), но на этом все и заканчивается – никакой томности, никакого зноя в тембре, только школярская работа; вокализы, изображающие во «Франческе» адское завывание ветра, были немного лучше.

Настоящая драма (а уж сюжеты в обеих операх еще те – муж убивает неверную жену) разыгралась только у Лейферкуса (Алеко и Ланчотто Малатеста) и, как всегда, у Плетнева – в оркестре: этот симбиоз поднял оперы Рахманинова на высоту, которую, пожалуй, уже давно в России никто не брал. Быть может, кто-нибудь отважится теперь на постановку?

"Независимая газета"
http://www.ng.ru/culture/2007-11-22/11_life.html

"Надо сказать, что и «Алеко», и «Франческа да Римини» были поставлены в Большом театре, и успех их был настолько велик, что сам Чайковский спрашивал разрешения у молодого композитора, не против ли он, если «Иоланта» будет идти в один вечер с «Алеко». "...да...из-за такого читать порой статьи не хочется вовсе.

Аглая, а что именно Вас так расстроило в процитированной Вами фразе?

Цитата:

---

Сообщение от flo

Аглая, а что именно Вас так расстроило в процитированной Вами фразе?

---

ну, может, то, что Петр Ильич ну никакого отношения к "Франческе" не мог иметь... поэтому и вспомнить его уместно только в связи с "Алеко"... (?!) :-o

Цитата:

---

Сообщение от Алексей

ну, может, то, что Петр Ильич ну никакого отношения к "Франческе" не мог иметь... поэтому и вспомнить его уместно только в связи с "Алеко"... (?!) :-o

---

Да, это я и имела в виду. Но и с Алеко- насколько я знаю, Пётр Ильич просто хотел помочь Сергею Васильевичу, а тут выходит, что он ПРОСИЛ поставить Иоланту в один вечер с Алеко. Вроде и мелочь, а сразу как-то впечатление портится.
Ваши, кстати, статьи, мне очень нравятся... ещё когда случайно недолго пришлось служить на почте и кто-то у меня выписывал "Коммерсант" :-)