10/06/2005, Ведомости - Аттестат Зрелости, Е. Черемных, П. Поспелов

Оригинал

Аттестат зрелости

Появилась альтернатива Конкурсу имени Чайковского

Елена Черемных
Петр Поспелов
Ведомости, 09.06.2005, №104 (1385)

В ближайшее воскресенье в Москве стартует Международный конкурс пианистов им. Святослава Рихтера. Это новое начинание, и оно весьма необычно —к конкурсу допускаются только взрослые музыканты. Это, можно сказать, вызов мировой индустрии классического бизнеса, в котором ставка все более делается на обаяние незрелой молодости.
Нижний порог конкурса — 23 года. Верхний —не ограничен. Из 30 с лишним участников конкурса, прошедших предварительный отбор, есть один участник 58 лет. Это всемирно известный пианист Вадим Сахаров, который выступает на Зальцбургском фестивале и сам дает мастер-классы в престижных школах Европы. Есть несколько тех, кому за 40. Один из них — 44-летний венгр Балаш Соколаи. Интересно, что его имя встречается в дневниках Святослава Рихтера, любившего пунктуально отмечать в тетради все прослушанные им записи. Прочие участники конкурса —в основном 30-летние. Среди них немало знакомых имен. Если брать только наших, это Петр Лаул, Вадим Руденко, Яков Кацнельсон, Сергей Кудряков, Эльдар Небольсин —все активно концертирующие пианисты. То же можно сказать об их соперниках из Европы, Азии и Америки. Возможно, именно зрелым музыкантам импонируют условия конкурса: обязательные пункты его программы трактуются предельно свободно —фактически каждый выбирает репертуар по собственному вкусу.

Успех любого конкурса —это ангажементы, сыплющиеся на его лауреатов. Возможно, на заключительном концерте 26 июня в Большом зале консерватории явится созвездие тех, кому предстоит новый виток карьеры. А в преддверии конкурса “Ведомости” побеседовали с членом его жюри, пианистом и фортепианным педагогом Дмитрием Башкировым.

—Дмитрий Александрович, не видится ли вам парадоксальным сочетание слов: конкурс и Рихтер?

—Между прочим, сам Рихтер начинал с конкурса. Если бы он сказал: нет, на конкурсах я не играю. Но он же этого не говорил. Что касается меня, я, например, терпеть не могу конкурсы и принимаю их как неизбежное зло. Но я не готов отказаться от такой возможности, как Конкурс Рихтера. Если мы откроем 3-4 пианистов, которые сыграют программу каждый в своей манере, аргументировав свою преданность ей, —это уже будет замечательно. Мы же не ищем музыкантов, которые, упаси Господь, будут пытаться играть как маленькие Рихтеры.

—Работа в жюри рихтеровского конкурса вас привлекает?

—Знаете, привлекает. Хотя бы потому, что на конкурсе решили отказаться от председателя жюри. Когда есть председатель, это напоминает что-то правительственное. Или прокурорское. А здесь всем нам доверяют одинаково и всех нас уважают одинаково. Может быть, любят по-разному, но уважают одинаково.

—Как вы оцениваете программу Конкурса им. Рихтера?

—Она сама по себе нормальная. Не такая, когда навязывают обязательный минимум, слушая который сойдешь с ума. Я так понимаю: рихтеровский конкурс дает возможность заявить о себе не совсем зеленым, а “порозовевшим” исполнителям, которые в силу субъективных и объективных причин не смогли пробиться. Конкурс рассчитан на музыкантов, которые что-то уже понимают в музыке.

—От чего, на ваш взгляд, зависит это понимание музыки?

—Есть фактор генетический. Это если в человеке уже какая-то культурная основа заложена. Есть то, что сопутствует человеку первые 10 лет занятий музыкой. Помню, я ужаснулся, услыхав мнение одного профессора —мол, в консерватории студентов надо правильно научить играть на рояле, а потом пусть развивают свою индивидуальность. Я-то всегда думал, что техника —одно из условий музыкальности, а никак не наоборот. Ну и еще я назвал бы важный фактор: интуиция. Всегда привожу такой пример: старики, которые учились в Киеве с Владимиром Горовицем, говорили мне: “Он же никогда не ходил в Сократах, но иные сочинения играл так, что просто не понять, откуда что берется”.

—Актуален ли рихтеровский конкурс в Москве?

—Несколько поколений советских, российских музыкантов выросли под мощнейшим культурным влиянием Рихтера. Конкурс —как бы напоминание о Рихтере и живой росток.

—Как бы вы сформулировали то, что создано Рихтером?

—Трудный вопрос. Он ничего такого не создал неподвижного, чтобы это можно было выразить в определенных словах. Это была такая магия. Харизма. Рихтер заставлял погружаться в свой мир, иногда даже через слушательское “не хочу”. Он жаждал достичь недостижимого, понимая, что художественного абсолюта нет. Но никогда не изменял своему пути. В 1995-м во время последнего турне по Испании на концерте в Саламанке я увидел то, чего никогда теперь уже не забуду: Рихтер начал сонату Бетховена, “свалял” пассаж такте в пятом, остановился, осмотрелся растерянно и повторил все с начала, даже с какой-то яростью выиграв этот пассаж. Это было его “я смогу”, когда он был физически уже очень уязвим. Но это “я смогу” было с ним всю жизнь.

—Каковы будут критерии оценки на конкурсе Рихтера? Универсализм?

—Когда мне говорят “универсальный” музыкант, я —против. Да, Рихтер играл все. Но разве это значит, что все стили и авторы были ему одинаково близки, а результат был всегда и только потрясающий? Нет, это не так. Универсалы, по-моему, не самые интересные личности. Когда человек одарен во всем одинаково, мне от этого скучно. Вы же знаете, Рихтер, например, любил сонаты Гайдна сильнее моцартовских. Но он всегда подавал это через свое Я, словно допускал свое право на непонимание чего-то в музыке. Он был честный. Честный до категоричности. Ошибка нашего времени состоит в том, что мы пытаемся отделить сферу искусства от всего остального. Как будто искусство —это башня из слоновой кости. А вот Рихтер, мне кажется, понимал, насколько все неотделимо. Потому и шел своим путем честно, невзирая на конъюнктурную ситуацию.

—А в этом что-то препятствует нынешним музыкантам?

—Наверное, жизнь. Она стала менее штучная. Возник огромный пласт культуры, который нравится большинству, большинством и диктуется. А я бы напомнил, что даже в советские годы культуру определяло меньшинство. Я совсем не льщу себе мыслью, что даже рихтеровский конкурс способен поменять ситуацию. Мы все равно меньшинство, и никуда нам от этого не деться.

В финале конкурса участникам будет аккомпанировать Большой симфонический оркестр (БСО) им. П. И. Чайковского. Этот оркестр берется сыграть любой из 34 фортепианных концертов, предложенных на выбор конкурсантам. Во время конкурсных баталий художественный руководитель оркестра Владимир Федосеев будет находиться в Цюрихе, где дирижирует оперой “Царская невеста”. Но через газету “Ведомости” маэстро пожелал новой инициативе удачи.

—Владимир Иванович, нужен ли этот конкурс?

—Мы давно должны были учредить конкурс, посвященный Святославу Рихтеру. Такая фигура не должна надолго исчезнуть из памяти. Я последнее время много видел на Западе передач, посвященных Рихтеру, и подумал —как же они всегда нас опережают с нашими же солистами… Когда такие глыбы уходят и мы их забываем, это печально. Может быть, конкурс вновь притянет внимание к его имени.

—Что в вашей жизни связано с Рихтером?

—Я, к сожалению, с ним мало встречался. Но однажды он изъявил желание продирижировать нашим оркестром.

—Он ведь, кажется, зарекся вставать за пульт после премьеры Симфонии-концерта Прокофьева?

—Вот видите, он захотел продирижировать оперой “Франческа да Римини” Рахманинова. Ну, я все приготовил, оркестр ждал этой встречи. И!.. В последний момент он позвонил, извинился и отменил. Это был замечательный эпизод. Я проникся к нему полным уважением. Я думаю, он смог бы продирижировать. Но он, как честный художник, что называется, вовремя отказался.

—Для вас как музыканта фигура Рихтера что означает?

—Он был примером жертвенного служения искусству. Сейчас такое редко встретишь. Есть много молодых пианистов, их имя быстро делается известным, а спустя несколько лет становится понятно, что в лучшем случае это чисто, технично…

—Разве не конкурсы этому способствуют?

—Конкурсов много всяких. Наш Конкурс Чайковского, к сожалению, теряет силы. Не знаю причин, почему это так. Но на последнем Конкурсе Чайковского уровень участников был слабый. Может быть, как раз рихтеровский конкурс поднимет уровень.

—Вам нравится его регламент, не допускающий участников моложе 23 лет?

—Да, я считаю это правильным. В юности можно играть все ноты, но, чтобы исполнять концерты Брамса или Бетховена, нужен некий опыт жизни. То же и в дирижировании: можно и в 10 лет промахать Девятую симфонию Бетховена, но только промахать. Хотя бывают исключения…

—Как Вилли Ферреро…

—Или как Евгений Кисин. А к 23 годам человек сложен, видно и музыкальное его лицо, и то, что он может делать дальше.

—А правильно, что на Конкурсе им. Рихтера свободный репертуар?

—И это правильно. Пусть каждый выбирает. Художник бывает всеяден, но это редко. Пусть он хорошо играет только Бетховена или считается “брамсистом”, это уже неплохо.

—У Рихтера был огромный репертуар, но и он не был всеяден. Что вы у него предпочитаете?

—Он замечательно играл Прокофьева. И Шуберта —как не могут западные пианисты. Такого масштаба личности у нас нет и не будет.

—Вообще никогда?

—Через пару-тройку поколений. У меня есть ощущение кожей, что молодежь постепенно подрастает. Но сейчас —отдыхает природа…

Тут вот Федосеев в своём интервью говорит, что артистов масштаба Рихтера у нас нет и долго не будет. Всё же хочется сказать, что это не так. Есть такой артист! Просто его ухитряются не замечать из Москвы. Это Григорий Соколов. Я не слышал концертов Рихтера или Гилельса "вживую", но впечатление от выступлений Соколова таково, что я это не могу поставить в ряд чего-то другого, доступного ныне, и потому естественно склоняюсь к мысли, что это -именно то. То, о невозможности или отсутствии чего Федосеев изволит говорить.

Уважаемый Иван Платонов,

Вас можно понять, полностью присоединяюсь, за исключением одной оговорки. Из тех, кто играет сейчас, - безусловно, ГС вне конкуренции. Однако если сравнивать с Рихтером, есть отчётливое отличие, которое я затрудняюсь сформулировать точно. На форуме много писали на эту тему, просмотрите темы о Соколове, тогда легче будет обсудить.

Склонен считать, что, возможно, таким артистом ГС станет после смерти. Не просто смерти, а тех, кто слышал Рихтера.

Владислав, что Вы умеете очень хорошо? - Если бы я это знал, мне было бы легче привести наглядный пример различия между огромным талантом и гением. Зная Вашу искренность, не буду приводить тривиальные сравнения.

Вы неправы, намекая на то, что слышавшие Рихтера как бы держатся за любимую сказку. Попробуйте представить, что Вы - "не первый, кто мыслит" :lol:. В молодости это трудно, но это - факт. И не забудьте, что эти люди слышали всех, с кем Вы можете сравнивать, в том числе Гришу - с пелёнок.

А прогноз Григорию Липмановичу Вы дали совсем неудачный :makedon:. Как минимум я лихко проживу ещё лет 60, а учитывая регулярное употребление Бордо, крайне способствующее долголетию, и поболее. Так что ГС мало что светит даже не будем уточнять когда :beer:.

Я очень хорошо умею не спать: )
Про сказку я и не говорил. Я говорил про ОЦЕНКУ Соколова. Когда-нибудь, его, ВОЗМОЖНО, будут ставить рядом с СТР те, кто слышал ГС и не слышал СТР. Вот и я вся моя мысль. Более того, что плохого в том, чтобы держаться за сказку?
Что касается прогноза, он никак не был связан с годами жизни самого ГС...
ПС: перейти что ли на бордо... Тяжеловато, наверное... В последнее время моя любовь к крымским столовым и прочим тяжеловесным винам отступает перед лицом необходимости работать даже после вина.
----
Добавление:
Current music - Английская сюита № 3 - СТР

Цитата:

---

Сообщение от Владислав

Склонен считать, что, возможно, таким артистом ГС станет после смерти. Не просто смерти, а тех, кто слышал Рихтера.

---

А что, пристрастие к ГС и немеренная доброта - из одного истошника?
Ходят-походят пианисты. Кто на конкурсах, кто просто по площадкам. Да всё назначают друг другу цену, потому как бесценные из обращения среди живых, так сказать, повывелись. Ах да, в каждом человеке есть колокольчик...
И всё же, почему нигде не слышится: "Темно, дамы и господа?"
Потому ли, что признать современную себе, любимому,художественную действительнотсь беспросветной означает признаться в собственной беспросветности?
Искать, искать с фонарём позитивные стороны. Неустанно и кро-потливо. Как нас учили, а иначе - пропустим трубный глас, не услышим народившегося Провозвестника.
А может, он и без нас пробьётся?
Ух, щас врежут.

Простите, а не могли бы Вы прокомментировать Ваше последнее сообщение? Я ничего не понял...
Какая доброта?
И в чем вообще противоречие тому, что я написал? Тем более, вовсе и не о пианистах речь, а о слушателях...
С уважением, но легким налетом непонимания.
Владислав

Цитата:

---

Сообщение от Restore(из ЛС)

Я думал, добавить или нет к слову "пианисты" что-нибудь про слушателей. Зря не добавил, обидел слушателей, бесспорно имеющих отношение к проблеме. А вот и проблема, какя её вижу. Существует ли уже кто-то единичный и безусловно харизматический (пианист, конечно, а не слушатель) в пострихтеровском историческом пространстве? Я думаю, пока - нет. А время идёт, и взыскующие высот Парнаса слушатели ( а почему бы и не пианисты?) уже имеют все основания беспокоиться. Эстафету никто не взял, да и не мог после Рихтера взять. Ведь не из его же рук, в самом деле!
Мне подумалось, что ментальность ушедшего столетия навалилась с огромной инерцией на ситуацию столетия нового, если даже сама мысль о музыкальной жизни без гениев невыносима. Инерция заставляет нас искать и находить великих среди лучших. А это не только разные вещи. Это ведь небезобидно по отношению к ценностям искусства. Такой подмене поверят, если не останется свидетельств уровня или типа regards'а.
Исподволь появляется страшноватенькое стремление: свидетелям таким не пора ли свалить в сторонку, и эта "добрая" мысль совершенно неосознанно (?) и невинно озвучивается. Regards, понятное дело, в моей мелкой защите не нуждается. Но я и говорю не совсем о нём. Проблема, как мне кажется, заключена в чём-то вроде неосторожного убийства имиджей, на которых держится история культуры.
В принципе, "развенчать" можно любого художника, причём, так, что массы с визгом восторга согласятся. Рихтера - почему нет? Мравинского - пожалуйста. Шостаковича - нет проблем. Опыт таких кампаний лежит в крови нашей, генетически не искоренён в поколениях всего 20 века.
Но нужно ли это допускать? .... Проблема опасная.

---

10 символов :silly:

Непонимание, кажется, рассеялось. Безусловно! Только никак не пойму в чем это противоречит тому, что написал я: ) Да. Сейчас ищут. После Рихтера - не находят. Потом - поставят рядом/найдут нового. Тут, возможно, даже личность ГС не играет особой роли. "Народ ждал своего героя и вот он пришел". А еще феномен "былого величия". Вот ситуация: есть мой клон. Он не слышал Рихтера лив. но он слышал Соколова. И вот, в старости, он говорит: "Я жил в не самое плохое время. Не то, что нынешнее. Вот кто у вас сейчас есть? А у нас был Соколов. Гений уровня Листа, Ант. Рубинштейна и Рихтера". А его внуки, услышав мистера Х будут говорить аналогичное своим внукам. Думаю, процесс естесственный.