Спасибо Лене Дубинец за прекрасную книгу - запись бесед с Андреем Волконским

Становится грустно, когда заканчиваешь читать хорошую книгу. Расставанье- маленькая смерть.

За полтора месяца до смерти князя Волконского Елена Дубинец и Иван Соколов провели вместе с Волконским десять дней в его доме в Экс-ан-Провансе, записали на диктофон беседы с ним на самые разные темы. Разговоры длились марафонские - по десять часов в день.

После того, как Елена Дубинец сообщила по телефону Волконскому, что расшифровки завершены, прошел всего лишь день. Через день он умер. Случайность? Предзнаменование?

Ощущение соприкосновения с величайшей редкостью, абсолютно-драгоценным раритетом. Если вдруг встретишь живого мамонта - удивишься меньше.

Да! Жил-был удивительный редкий единичный экземпляр хомо-невульгарис... Ощущал себя соседом-другом-приятелем-наследником-собеседником Машо и Дюфаи... Ответственным за все-про-все в музыкальной истории. Начинавший каждый день с прослушивания григорианики

Он предпочитал "правильно" молчать, чем "неправильно" сочинять. Он заявлял о том, что его интересует музыка в целом и его идеи о музыке, а не его музыка.

И самое печальное... Остается впечатление, что все эти сокровища при жизни их носителя были почти что невостребованы. И лишь благодаря счастливым совпадениям и случайностям не восвсе пропали, не все канули бесследно в Лету...

Спасибо! Низкий поклон. Долгой жизни книге.

Елена Дубинец. Князь Андрей Волконский. Партитура жизни. Москва 2010. Рипол-классик.

А вот здесь можно почитать отрывки из книги, посмотреть фотографии, которые в книгу не вошли.
http://www.openspace.ru/music_classi.../details/5502/

Спасибо за анонс, NeDo! Благодаря Вам послушала интервью, почитала о книге, окунулась в другую реальность... И заказала, конечно!

Спасибо за отзыв и ссылку!

Вот и прочитала.
Да, интересно )))
Как многого мы не знаем! Как о многом даже не подозреваем!
Чтение этих мемуаров - как дайвинг, глубокое погружение в неизведанное.
Жаль, что в студенческие годы я не имела такого педагога :-?

Книгу можно будет использовать даже в качестве справочника (особенно где говорится о разных композиторах, прежде всего о старинных), - хотя она явно не предназначена для существования в таком качестве.

Хочется разместить здесь небольшой фрагмент книги, можно?

...Но вернемся в прошлое. С развитием инструментальной музыки произошло развитие инструментов, и в частности клавесина. Тут я должен рассказать об открытии, которое совершил день или два назад. Я ходил на рынок и попал на распродажу книг. Люди часто собирают книги на какую-то одну тему, а потом, когда они умирают, их родственники распродают эти коллекции. Мне попались материалы о Французской революции — пресса, сборник газетных статей. Я прочитал интересные воспоминания о том, как один человек попробовал картошку и написал, что целую неделю можно жить без хлеба.

Там же я купил редкую книгу — мемуары Самсона. Это был главный палач Парижа, который орудовал во время Французской революции. Он наводил ужас на всех. При нем и отчасти по его просьбе появилась гильотина. До революции, в отличие от общепринятого мнения, было немного смертных казней — две-три в год. Когда началась революция, количество казней сначала удвоилось, потом удесятерилось, а потом они стали происходить конвейером. Мечом нельзя подряд отрубить тридцать голов. Палач подал прошение, сказав, что меч притупляется, а он не хочет мучить людей, и попросил что-то придумать.

Появился доктор Гильотен, который дал свое имя гильотине. Он придумал идею гильотины из гуманитарных соображений — чтобы наверняка наступила смерть и чтобы она была мгновенна. Но не он построил гильотину; кто-то другой предложил сделать полукруглое лезвие.

Из книги Самсона я узнал, что этот палач, помимо того что казнил людей, любил музыку, у него дома стоял клавесин, а сам он играл на скрипке. Клавесин ему сделал немец по фамилии Шмидт, и он же его и настраивал. Поэтому они часто виделись и музицировали вместе. Однажды в перерыве Самсон стал рассказывать о своих профессиональных трудностях. И тут клавесинных дел мастер сказал: «А я, наверное, смогу вам помочь». Чтобы не слишком удлинять этот рассказ, скажу сразу, что на постройку гильотины его вдохновила конструкция клавесина.

У клавесина есть плектр, он вдет в деревянный поводок, который выскакивает и потом опускается. Там есть пружинка, и, когда поводок опускается, он отодвигает плектр назад, и таким образом струна задевается, только когда поводок опускается. Когда поводок поднимается обратно, он уже струну не задевает, а просто падает. А принцип гильотины оказался противоположным. Если сравнить плектр с лезвием гильотины, то когда лезвие падает, оно именно и должно задевать голову человека и рубить ее.

Форму лезвия придумал клавесинный мастер. Вместо серпообразной он предложил треугольную форму. Клавесинный плектр тоже треугольный. Плектр, или перо у клавесина делали из кости индейки, причем не домашней, а дикой, потому что из нее легче стругать. Кости домашней индейки слишком мягкие. Поводок или язычок в гильотине выполняет функцию лезвия — того, что режет голову.
Когда я это прочитал, пришел в ужас: боже мой, на каком инструменте я играю — на гильотине?

Эта история произошла в 1792 году, в связи с массовым террором. Гайдн перестал писать для клавесина где-то в 1770 году; уже по музыке видно, что он писал для пианофорте. В нотах появились оттенки — крещендо, диминуэндо, сфорцандо, — что невозможно было исполнить на клавесине. Особенно ясно это чувствуется в большой до-мажорной сонате.

Но на клавесине люди продолжали играть — у палача-то был клавесин, а не пианофорте. И даже у Бетховена в первом издании одной из сонат я видел надпись: «Для пианофорте или клавесина». Но все равно клавесин уже не мог конкурировать и в конечном счете остался жить только в речитативах и операх.

Таким образом, окончание того, что называется «старинной музыкой», совпадает с изобретением гильотины. Клавесинный мастер сделал гильотину и вызвал восторг толпы на площади Согласия. Люди ждали этого. Палач играл на скрипке и вместе с другом-клавесинистом исполнил арию из «Армиды» Глюка.

Когда появилась гильотина, кончилась не только старая музыка, но и старый режим, поскольку отрезали голову королю, монархия перестала существовать и появилась новая формация. Были разрушены существующие политические и социальные основы, и в музыке прекратилось то, что принято называть старинной музыкой. Началась новая музыка, самым ярким представителем которой явился Бетховен.