28-29 сентября, Донецк. Проект `Звукоизоляция-2: outside`
28-29 сентября 2012 г. в 19-00* Фонд «ИЗОЛЯЦИЯ. Платформа культурных инициатив» представляет новый экспериментальный аудиовизуальный проект ZVUKOIZOLYATSIA 2: Outside.
В течение двух вечеров ИЗОЛЯЦИЯ превратится в территорию господства звука – зазвучат подвижные и неподвижные заводские объекты, инсталляции и цеха ИЗОЛЯЦИИ и привнесенные в пространство музыкальные инструменты, а зритель станет гостем загадочного города, здания которого живут своей собственной жизнью, и получит возможность совершить уникальное путешествие вне времени, следуя за разнообразными образами и звуками.
Композиторы: Богдан Сегин, Алексей Шмурак, Максим Коломиец
Художник-постановщик: Мирослав Вайда
Исполнение: Ensemble Nostri Temporis (Киев), группа DOK (Киев-Донецк), ансамбль QUARTA+ (Донецк)
Видео: VJ группа «Куб» (Ивано-Франковск)
Вход: проходная № 3
*после 19:15 вход на территорию закрыт
==================
==================
Интервью Антона Кораблёва со мной оттуда привожу ниже
==================
АК: Что нового произошло с вашим коллективом за этот год?
АШ: На самом деле, невероятно много.
Прежде всего, в марте 2012 мы основали с киевским Гёте-Институтом ежегодные мастер-классы COURSE для молодых композиторов (украинских и зарубежных) с приглашением европейской известности композиторов (из России, Германии, Польши, в следующем году ещё и Чехии) в качестве педагогов. Это вообще первый подобный проект в Украине, и он уже дал ощутимые плоды в виде активизации творчества "наступающего на пятки" поколения (речь о рождённых в конце 80х- начале 90х).
В октябре 2011 прошёл первый из, опять же, планируемых как ежегодные, проектов "Транзит", суть которого в гастольном туре ансамбля по городам Украины (в этом году ещё и Польши) с произведениями композиторов условной транзитной магистрали Германия-Польша-Украина-Россия. В октябре 2012 проект получит аудиовизуальную специфику: 11 композиторов и 11 видеоавторов - подобный масштаб мне лично в нашей стране известен ранее не был.
Кроме того, мы испробовали и иные новые для нас форматы: например, предложенный классиком двадцатого века Джоном Кейджем Musicircus (одновременная игра нескольких коллективов на большом пространстве) в люблинском замке; или, скажем, совместный с ансамблем ударных концерт в киевских Золотых воротах, собравший катастрофический аншлаг; помню, что мне, ведущему концерта, пришлось едва ли не силой прокладывать себе дорогу в зал, чтобы объявить очередное произведение.
Окончательный переход от разовых проектов на рельсы регулярности и стратегического планирования - нормальная европейская практика - наконец-то "докатилась" и до нашего ансамбля, к превеликому счастию. За это главное и основное спасибо следует сказать Богдану Сегину, нашему директору и иницитору/организатору вышеуказанных проектов.
Многое пережили и мы как композиторы, и, что приятно, до сих пор сохраняется политика идеологической свободы, невмешательства в творческие поиски друг друга. Как сказал мне после COURSE немецкий композитор Герхард Штеблер, "я ценю в вас то, что вы всегда удивляете меня, не превращаетесь в бренды, остаётесь живыми. Keep it".
АК: Как ты оцениваешь, спустя год, первый опыт ЗвукоИзоляции? По сути, это было первой попыткой на территории Украины создать заводскую симфонию такого масштаба.
АШ: Трудно дать объективную оценку проекту, именно из-за культурной изоляции не то, что Донецка, - а и всей Украины. Это был очень смелый эксперимент (хотя и не такой смелый, как будущая вторая ЗвукоИзоляция), объединяющий как реализацию неких вполне объективных возможностей (особенности площадки, инструментарий нашего ансамбля), так и вполне субъективные, индивидуальные устремления каждого из авторов.
Симфония в переводе с греческого - созвучие, и это было созвучием не только звуковых событий, но и идей композиторов, личностных качеств музыкантов, визуальных инициатив художника и виджеев. На удивление слитный и цельный продукт коллективного творчества, сложившаяся естественным образом драматургия, - всё это было настоящей творческой удачей. О себе лично могу сказать, что для проекта написал одну из самых вдохновенных и интересных своих композиций, которую ценю и нежно люблю и по сей день.
Конечно, нельзя не принимать во внимание социокультурный аспект. О нём лучше спросить дончан. Но одно могу сказать точно: равнодушными, кажется, люди не остались. Приятно, что нашлись и те местные (представители других видов искусств), которые по прошествии проекта тепло о нём отзывались и предлагали нам сотрудничество. Вполне возможно, что-то из этого получится. Я люблю Донецк, в нём живёт много моих друзей, хочется углублять связи.
АК: Насколько важен моментальный фидбэк от аудитории? Ведь то, что делаете вы, попадает в нишу академического авангарда, что является доброй традицией в Европе, но у нас ценится достаточно узкой аудиторией со вкусом. Мировая история музыки знает множество примеров. Тот же Эрик Сати, по сути придумавший эмбиент, так и не получил признания при жизни, и только спустя почти век Брайан Ино вывел этот жанр на массовый уровень, собрав всю славу и почет.
АШ: Важность моментальности фидбека каждый определяет сам. Я смотрю на ситуацию несколько, что ли, изнутри корпорации (академических композиторов) и она мне кажется вполне приличной, если не институционально и медийно (увы), то хотя бы организационно и собственно контентно.
Путь к открытию аудитории - это путь целенаправленной пропаганды и промоушна современного искусства, в том числе и со стороны государственных структур, чего, конечно, в Донецке, как я вижу, совершенно нет. Всё в руках местных администраций, культурных институций, местных культурных истеблишментов. Пример Ивано-Франковска, Львова, Винницы, во многом - Киева - показателен. Люди ходят и людям интересно. Думаю, для Донецка есть свой рецепт и он не столь уж сложен. Другое дело - позволят ли его воплотить?...
Пример с Сати и Ино совершенно некорректен, так как эти два артиста жили в, мягко говоря, разных контекстах, которые требовали разную продукцию, разные мессиджи со стороны искусства. Сати занимался формальными поисками, очень эффектными с точки зрения образованной аудитории, но он вряд ли заботился о резонансе с действующими музыкальными направлениями, он не замахивался на массовость и даже на культовость. Послевоенная же (т. е. после 1945) музыка, особенно начиная с 60х-70х, напротив, шла (и идёт, на мой взгляд) по направлению интеграции в действующую среду. Достаточно назвать неоромантизм, репетитивную музыку (т. н. американский минимализм), академический нойз (или сатурализм).
АК: Что ожидать слушателям от второй ЗвукоИзоляции?
АШ: На самом деле, я не могу сказать, что это будет однозначно более понятно или непонятно, привычно или непривычно. Скорее, это будет нечто совсем иное по концепту. Перенесение событий outside, отмена строго последовательного изложения событий в пользу постепенного включения-отключения разных точек, мягкая, а кое-когда (кое-где) и резкая смена музыкальной стилистики, - всё это не может не сказаться на общем впечатлении.
Одно могу сказать точно - от второй ЗвукоИзоляции будет ощущение гораздо большей свободы, полископичности, интертекстуальности. Как бы пафосно это ни прозвучало, но вторая ЗвукоИзоляция - это своеобразное воплощение модели мира со всей его универсальностью и в то же время персональной идентичностью отдельных жителей, со всеми его внутренними связями и в то же время трагическим барьером непонимания между, казалось бы, рядом находящимися людьми.
АК: Разделяли ли вы снова музыкальное полотно на части? Сколько композиторов работает над проектом?
АШ: Структура второй ЗвукоИзоляции очень сложна. Три композитора - те же, что и в первом проекте, - разделили между собой около десятка различных и по географии, и по драматургической функции звуковых точек, которые попеременно включаются-выключаются, однако очень плавно. То есть, скажем, подавляющее большинство длительности проекта одновременно будут включены несколько объектов, и это позволит людям выбирать, какой конкретно объект сейчас слушать.
Однако общая драматургия, различные "подсказки" в виде громкости звука, интенсивности событий, яркости визуальных объектов (видеопроекций) будут всё же направлять людей по нужному маршруту на довольно-таки извилистой карте.
АК: В прошлый раз было задействовано 11 музыкантов? Сколько планируется привлечь в этот раз?
АШ: Звуковые точки будут делиться на озвученных-подзвученных музыкантов и коллективы, а также tape-точки, то есть колонки, которые будут воспроизводить заранее подготовленные треки (грубо говоря, фонограмму). "Живые" делятся, в свою очередь, на коллективы и музыканты. Коллектива три: два "классических" ансамбля и группа DOK.
По сравнению с первой ЗвукоИзоляцией прибавилось не только количество людей, но и список инструментов, - за счёт клавиш и вокала. "Неживые" же возможности также расширились за счёт электроакустики: с одним из ансамблей будет "играть", т. е. производить некие манипуляции со звуком в реальном времени, артист-электроакустик - Слава Мензульский из Одессы.
Ещё не могу не отметить, что на сей раз удалось осуществить важный шаг - подключение местных музыкантов. Кроме упомянутой DOK, Донецк будет представлен ансамблем "Quarta+" (5 исполнителей на медных духовых и ударник) на одной из точек, за что мы очень благодарны нашему давнему донецкому другу - композитору Евгению Петриченко.
АК: Получается, точки звука «разбросаны» по периметру пространства, но это не стандартные «посадочные места» для слушателей? По задумке зрители должны перемещаться от источника к источнику, не задерживаясь на одном?
АШ: Совершенно верно. Зрители-слушатели свободно передвигаются по пространству (естественно, заранее подготовленному определённым освещением, ограждениями и так далее), выбирая направление движения. Но, повторю, музыка и свет подскажут, куда идти.
АК: В этом году решили привлечь также группу DOK? С чем связан ваш выбор?
АШ: Буквально это было так. С нашей стороны была проявлена инициатива о привлечении к проекту некоей джаз или рок группы местной локализации. "Изоляция" обратилась к Владу Кремеру, известному музыканту и саундартисту, который на проекте курирует техническую сторону звуковой части, и он на встрече со мной продемонстрировал треки различных интересных донецких групп. Я остановил выбор на DOKе, поскольку мне показалось, что их саунд и свобода мышления в наибольшей мере подходят мне, - я уточняю "мне", потому что звуковой блок для группы должен был создавать как раз я.
Как оказалось, я, мягко говоря, не ошибся. Две встречи-репетиции с DOKом были, без преувеличения, одними из лучших музыкальных да и чисто человеческих событий в моей жизни. Вкратце: невероятная отзывчивость по отношению к любым, даже довольно радикальным идеям, готовность поделиться своим багажом, вообще, эмоциональная и творческая синэнергетика. Я счастлив, что мне представился случай и возможность создавать музыку и сыграть с DOKом, и я бы с огромным удовольствием продолжил бы сотрудничество с ними и после проекта.
АК: В прошлый раз, помимо привычных инструментов, были использованы трубы, перила, ржавые металлические листы, железные клетки и пр. Будет ли и в этот раз задействовано само пространство?
АШ: Пространство на сей раз будет задействовано, скорее, как резонатор, но собственно источники звука будут или традиционно-акустическими (классическая или условно "рок" музыка), или электронными. Исключения будут: в частности, Богдан Сегин, автор блока для ансамбля в центре территории, собирается использовать некоторые из местных объектов в качестве музыкальных инструментов.
АК: Визуальную часть снова контролирует львовский художник Мирослав Вайда. Вы обговариваете какие-то визуальные решения сообща или каждый действует по-своему?
АШ: К счастью, тут работает принцип некоего разумного невмешательства и доверия. Безусловно, мы всегда вместе продумываем общий концепт и на каком-то уровне драматургию. Помню наши жаркие споры в поезде по дороге туда и обратно. Но мы доверяем Мирославу в визуальной составляющей точно так же, как он доверяет нам в звуковой.
АК: Визуальная часть – важный компонент, дополняющий музыкальное действо. Ждать ли зрителям сюрпризов в этот раз?
АШ: В визуальном я не очень силён, могу лишь заметить, что мне по душе приоритеты Мирослава - минималистические, жёсткие решения, работа с чистыми цветами и чёткими формами. Это то, что я ценю в изобразительном искусстве и дизайне, да и, признаться, в музыке тоже.
