Califf, Вы получили ответ на свой вопрос. :-)
Просто звук у рояля странный, какой-то неживой, что ли, причем создается ощущение, что искажение происходит именно за счет битрейта.
Вид для печати
Califf, Вы получили ответ на свой вопрос. :-)
Просто звук у рояля странный, какой-то неживой, что ли, причем создается ощущение, что искажение происходит именно за счет битрейта.
Обязательно поясню свою точку зрения, только не сегодня. Правда, снова придется погрязнуть в беспробудной герменевтике. Пока кратко: имелось в виду не то, что Эванс не был велик в 1961 году, а то, что он был не так велик в то время САМ ПО СЕБЕ, как в 1979 - 1980 гг. С другой стороны, триединая ансамблевая игра достигла своего апогея именно в 1961 году. В этом отношении на такие высоты Эванс уже подняться не смог, и я нахожу это замечательным, поскольку от ансамбля он перешел к поиску своего ИНДИВИДУАЛЬНОГО музыкального языка, и ключом к его пониманию, как я уже писал, служит сольная пластинка Alone от 1968 г. Неизвестно, сумел бы он записать столь же значительные диски без Ла-Фарро, который был конгениален Эвансу и в игре, и в мышлении. А здесь - только один Эванс, и одеяло принадлежит только ему. Кстати, одинокий поиск истины в его творчестве с годами только нарастал, и поэтому лучшие партнеры Эванса для меня именно те, которые не мешали ему играть и скромно стояли в стороне. Именно такими партнерами стали Марк Джонсон и Джо Лабарбера. Потом напишу более подробно.
То что партнёры по игре и акомпаниаторы не должны мешать солисту это всем понятно и не обсуждается, я думаю никто из солирующих джазменов не желает себе партнёров сующих палки в колёса.
Другое дело когда акомпаниаторы помогают играть не мешая и вопрос насколько тонко они акомпанируют.
Другая более современная точка зрения говорит что солист как таковой это просто условность а играют и импровизируют все вместе при этом нисколько не мешая один другому а как раз наоборот поддерживая и подчеркивая игру каждого.
Яркий пример когда партнёры стоят в стороне привёл NbP на своих записях.
Благодарю Вас за уточнение, оно очень важное. И Джонсон, и Лабарбера - прекрасные и очень тонкие музыканты, обеспечивавшие Эвансу замечательный аккомпанемент, который и позволял ему творить на таком подъеме. Например, такой ударник, как Филли Джо Джонс, был строго "противопоказан" ему в конце жизни, и на пластинке Gettin Sentimental это хорошо слышно, - когда пианист играет свое, контрабасист - свое, а барабанщик - свое, т.е. каждый дудит в свое дуду. Джонсон и Лабарбера наоборот воплощали на своих инструментах тонкий фортепианный стиль Эванса, но вместе с тем не порывались вперед со своими откровениями, как в свое время замечательный Ла-Фарро, потому что именно откровения Эванса стояли на первом плане. Мне кажется, они оба это прекрасно понимали.
Уважаемый Igornass, а Вам не кажется, что эта современная точка зрения уходит корнями еще в контрапунктическую барочную эпоху?
Ну-ну. После гибели ЛаФаро Эванс, по-моему, почти год не играл. Едва вообще не отошел от музыки. Возвращался с трудом. Это - одиночество поневоле. Постоянные возвращения к формату трио. Прощупывание, нащупывание новых "лафаро". И каждый раз неудачи. Сказал новое слово в джазе, играя соло? - Нет. В отличие от Джаретта.
Максимальное слияние с фортепианным стилем демонстрирует партнерство К.Джарретта и Дж.де Джоннетта- и ясно почему: для ударника игра пианиста полностью открытая книга; он сам играет на ф-но стиль Джарретта не хуже самого Джарретта,а левая рука даже лучше.В своем мастерклассе Де Джоннетт так и сказал: "я играю на ударных как на рояле" - в лучших традициях Роача и Элвина Джонса.
Приведу вам небольшой пересказ из интервью Мирослава Витоса французскому журналу Джазмен.
Так как нет никакого времени искать этот журнал в архивах и переводить то просто перескажу то что помню.
"когда господь создал джазовых басистов то они в начале своего естества просто не умели играть и за неумением играть ирали "бум бум бум бум" на каждую половинку или на каждую четверть. Но время шло и когда басисты научились играть и акомпанировать джаз, к сожелению все уже привыкли слышать "бум бум бум бум" взади солиста и не захотели чтобы басисты играли и акомпанировали по настоящему." Потом он долго рассказывал как в начале его карьеры он имел много проблем с теми музыкантами которым он акомпанировал т.к. именно из за устоявшейся неправильной точки зрения мало кто принимал всерьёз его идеи.
Я долго смеялся когда услушал эту историю и думаю примерно тоже самое можно говорить и о барабанщиках.
Лев, меня в последнюю очередь интересует, что нового в джазе сказал Эванс, - мне он интересен сам по себе - вне революционных свершений. Что касается игры соло, то именно этот формат Эванс любил больше всего, хотя, как он говорил в интервью Мариан МакПартленд, I don't feel the dimension to be a solo pianist entirely. Кроме того, он сам говорил, что никогда не пытался воссоздать "первое" трио, because there's nobody else to compare with Scotty, such things happen just once in a lifetime. Свое отношение к сольной игре он раскрыл в замечательном коротком эссе в буклете к Alone. Кроме того, в 1968 году сольные джазовые диски были огромной редкостью, и никто так не играл до Эванса, как заиграл он. Это был совершенно НОВЫЙ, СВОЙ язык, не слыханный доселе в джазе, - язык, который потом будет закреплен в Alone Again и других концертных сольных записях. К тому же, если Вы внимательно послушайте My Ship Ширинга или Everything I Love Дрю, то заметите, что они тоже использовали аккордовые построения Эванса в своей музыке, а ведь то были мастера первого эшелона. Так что насчет новизны - я с Вами никогда не соглашусь.
А вот с NbP согласен. Только в случае с Эвансом это и новое слово тоже. Питерсон записал в том же году сольник Tracks, где играл в классическом страйдовом стиле времен Фэтса Уоллера. Играл потрясающе, как и всегда, но без новизны языка. А Эванс играл по-новому. Собственно, об Alone я тоже буду подробно писать, поскольку, на мой взгляд, это ключ к пониманию эстетики Эванса.
Лев, я, как и Вы, считаю записи с Ла-Фарро шедеврами. Но на этом Эванс не закончился. Напротив, это был только один из этапов.