Премьера "Корсара" в БТ

[basti]

Вчера удалось посмотреть генеральную репетицию. Танцевали Захарова и Матвиенко.
Потрясающий спектакль! Как все выдержано в стиле, насколько скурпулезная работа проделана... Все, и оформление, и костюмы, спектакль невероятно красочный..!!!!!!!!!! Много колоритных характерных персонажей! Танцуют по разному (давно удручает качество солистов второго плана в БТ), но Матвиенко потрясающий, выразительный, тонкий!
Если кто посмотрел, или будет на премьере, поделитесь впечатлениями.

[Bentley]

Да, балет потрясающий!) Столько мимики и юмора! Я кстати выступала в этом балете на всех концертах и прогонах. Возможно помните детский танец (4 девочки и 2 мальчика). И еще я там выносила отравленый цветок. Мне 11 лет.
Может кто видел...

[LoveJoy]

А вы танцуете в спектаклях в октябре?
Может подскажите составы?

[bariton]

ПриветВсе составы можно посмотреть на сайте театра
www.bolshoi.ru

[Marihen]

Мечтаю попасть на ближайшее представление, тем более, что отзывы только положительные.

[LoveJoy]

ПриветВсе составы можно посмотреть на сайте театра
www.bolshoi.ru

Составы нужны были до официального объявления,что билеты купить нужные.Сейчас я и сама посмотрела

В данном случае важны неофиц.источники

[AlexAt]

Как вид искусства классический балет в постоянном неоплатном долгу перед Жизнью… И не только потому, что нещадно ее пожирает, требуя неимоверных жертв даже не столько от исполнителей, сколько от зрителей, но и потому, что как одна из форм познания Жизни не несет об этой Жизни никакой ценной информации…

Великий Петипа (танцевавший, между прочим, до 51 года и умерший в возрасте 92 лет!) был учеником не менее заметного для своего времени Вестриса… Вестрис известен в истории балетного театра своей крылатой фразой, обращенной к артисткам балета: «Вы должны танцевать так, чтобы господа из зрительного зала захотели с вами согрешить!» (малость иную сценическую «манеру» проповедовал Тальони – автор бессмертной «Жизели», - но у него Петипа, к несчастью, не учился). Эта «развлекательная функциональность» балетного представления в середине XIX в. отражалась и в музыке, которую сочиняли для балетных постановок: поклонники классического балета всех эпох и народов просто обречены на неизбежные пытки «музыкальными виршами» всяких Пуней, Делибов и Дриго«в», партитуры которых после появления в балете «полноценной» Музыки стали восприниматься, как орнаментальные пятна дымковских игрушек. Адольф-Шарль Адан, конечно, сочинитель не третьесортный (его «Жизель» в музыкальном плане все-таки вещь весьма достойная, да и положительный отзыв самого Петра Ильича о музыке Адана всё-таки много стоит ), но в «Корсаре» он определенно «не-достарался»: музыка «Корсара» практически напрочь лишена как оригинальных мелодий, так и композиционной выразительности (изнурительные «барабанные трели» и маршевые «напевы духовых» - излюбленные штампы балетной музыки середины XIX в. - в «Корсаре» «цветут пышным цветом»). Тот факт, что балетная музыка писалась «под нужное количество тактов», - сложно воспринимать как достаточный «извинительный» аргумент для оправдания симфонической примитивности тех партитур (особенно после того, как именно таким образом была создана гениальная партитура «Спящей красавицы»!). Короче, собравшись приобщиться к «рафинадному» наследию раннего Петипа, лучше сразу смириться с тем, что музыки в балетах середины XIX в. не было, - было «музыкальное сопровождение», полностью подчиненное развлекательно-легкомысленной балетной «парадигме».

Разумеется, против хорошего уместного развлечения никто возражать не будет, но вот «Корсар» образца 1863 г. современному человеку сложно назвать развлечением, и усердно притягиваемые за уши аллюзии с голливудским блокбастером «Пираты Карибского моря» нисколько не смягчают невыразительности новой постановки Большого театра… Спектакль в целом очень добротно украшен (хотя и к «украшениям» есть вопросы: нельзя после того, как вышел «Шрэк», делать вид, что анимационная технология застыла на уровне «Ну, погоди!»)... Но сценография сама по себе балета "не делает", а собственно пластический текст, представленный постановщиками, - совершенно невыразителен. В программке к спектаклю авторы искренне восхищаются тем, что Мариусу Петипа удалось создать 20-минутную хореографическую картину при помощи всего 7 простых движений ("Оживленный сад")! Трезвомыслящий человек, не имеющий отношения к балету, поинтересуется для начала: «Ну и что же здесь хорошего?» - а человек, хоть какое-то отношение к балету имеющий, ужаснется тому, что целых 20 минут ему предстоит смотреть на одни и те же па, повторяющиеся примерно каждые полторы минуты! Развлекательности в такой хореографии не больше, чем в мелькании за окном «голубого вагона» метро станций на перегоне «Пролетарская» - «Рязанский проспект» (костюмы участников "развлечения" в Большом, конечно, понаряднее, чем на платформе "Текстильщиков", но для попытки получить "развлечение" от хореографии эта нарядность ровным счетом ничего не значит): вроде бы станция новая, а ощущение, что уже проезжал... Это ощущение «уже-оттанцованного», «уже-проеханного» - главное, что остается после «Корсара»… Почему, - понять несложно. Если посмотреть на «Корсара», как на хореографический текст, то, по сравнению с гениально сделанной тем же Петипа «Спящей красавицей», хореография "Корсара" – тоска неизбывная… Как бедным солистам после сочного хореографического пиршества «Спящей красавицы» "танцуется" в примитивно блеклом хореографическом тексте «Корсара», - понять невозможно. А уж для чего сам этот текст восстанавливать, вызволяя из музейного небытия, - та еще загадка современного финансирования балетного искусства… Хотя если допустить, что «Корсар» создавался как спектакль-«привал» для труппы (в "Спящей" пахать надо не на шутку, а в «Корсаре» вроде бы и тот же Петипа, но все-таки не такое ядреное напряжение, как в «Спящей» (особенно для солистов!)), то цели своей его «воссоздатели» достигли: отдыхают все – солисты на сцене от сложностей хореографии, зрители в зале – от эмоций. Трехчасовой спектакль вместил всего 3 мужские вариации, исполняемые разными танцовщиками («аж» по одной вариации в час!), множество арабескных женских перемещений по сцене, а также разного рода «изысканных» диагоналей: либо в турах, либо в гран- или пети-батманах… Полноценными можно назвать только две вариации Медоры (2-я картина первого действия и «Сад»), одну вариацию Гюльнары и «па-де-труа» одалисок. Итого: в среднем в час нам показывают 2 полноценных вариации и 1 «одалисочную». Все остальное время отдано кордебалету и пантомиме.

А теперь представьте, как тот «кордебалет с пантомимой» изображают примерно вот такой по-балетному «изящный» сюжет: разбойник любит благородную невольницу, из-за которой вносит раздор в свое морское разбойничье братство (из серии «нас на бабу променял») и оказывается преданным своим другом, который похищает невольницу и передает в гарем к паше, в который потом пробирается сам главный разбойник, где его же и схватывают и приговаривают к смерти, а благородная невольница, сговорившись с одной из претенденток на руку паши, притворяется согласившейся на брак с пашой в обмен на свободу любимого, и т.д., и т.п. В общем, актуальненькая такая проблематика… И, главное, - развлекательная… Ну в самом деле: ну чего народ грузить? Особенно «гостей столицы», для которых такой балет, как «Корсар», - подлинный подарок в «культурной программе»: и Большой балет «посетили», и дождик переждали…

Оформление спектакля определенно отмечено прекрасным вкусом и чувством стиля художника-постановщика Бориса Каминского: цветовая гамма, по-балетному изысканная, оставляет впечатление хорошо придуманного, но примитивно выполненного решения (рисовать на сеточке искусственные колонны в век современных монтировочных технологий и сверхлегких оформительских твердых материалов – просто неприлично).
То же можно сказать и о часто меняющихся костюмах: все цветасто, но неубедительного качества.

О работе солистов говорить что-то ничего не хочется… Все стараются на твердую четверочку… на большее не претендуя и большего от самих себя не ожидая… Лишь Цискаридзе выглядел необыкновенно воодушевленным: видимо, сам не ожидал от себя такого яркого танца…
С. Лунькина предсказуемо грациозна, но не виртуозна, Е.Шипулина предсказуемо виртуозна, но не грациозна... Маленькая партия одалиски, доставшаяся Наташе Осиповой, лишний раз продемонстрировала, что нельзя на взрослую двадцатилетнюю девочку надевать шерстяные рейтузы «а ля последний писк коллекции 1863 г.» (кстати, других одалисок - Никулину и Крысанову - было тоже жалко: девочки давно уже серьезные солистки, а танцуют чёрт-те что...).

Скучность нового "Корсара" преумножается его полнейшей неуместностью в репертуаре Большого, у которого в том же стиле есть роскошный "Дон Кихот" и изумительная "Спящая красавица" (плюс "петипашечные" же "Баядерка" и "Раймонда" и новодельная "Дочь Фараона")... Вот на фига козе еще один баян, когда она и с первыми-то пятью едва справляется?.. Лучше бы "Спящую" почаще танцевали - всем бы больше пользы было: и артистам, и зрителям, и оркестру, и рабочим сцены (сооружать тот корабельный гробище, разламывающийся во время бури в эпилоге "Корсара", - та еще "радость"!)...

P.S. Видел я в 1988 г. «Корсара» в постановке Маринки (спектакль К.Сергеева): вот не было у меня ощущения, что спектакль примитивный! Хореографическая яркость, тщательность, пластическая выделанность и выгравированность, отсутствие длиннот отличали тот спектакль, несмотря на весьма плотный слой той же пантомимы. Такое ощущение, что питерцы лучше понимают то, что хотел оставить нам Петипа, и берут из этого наследия только ценное, не перегружая это ценное допотопным мусором… Москвичей привлекает мусорная «аутентичность»: «исконно», «оригинально», «подлинно» – значит дорого стоит… Может быть, примитивность московского «Корсара» идет от этой лжеаутентичности, сохраняющей «букву» оригинала, но убивающей Искусство?..

P.P.S. Возвращаясь к смыслу новой постановки в Большом, не могу не озвучить любимую фразу из любимого и самого главного фильма о балете: «Товарищи! Я вообще не понимаю, что сейчас происходит у нас в балете: ну опера «Мастер и Маргарита» - это еще куда ни шло, но балет… Тут уж вы меня извините! Скоро Вы и Дарвина начнете танцевать!» (С) Вот и думаю я: а что же, черт возьми, происходит у нас в балете? Непонятно, по каким причинам, из репертуара снята оригинальная версия «Ромео и Джульетты» Р.Поклитару, но каждый год появляются какие-то полумузейные одноактные убожества вроде архаично бесцветных балетов Л.Мясина… На следующий год намечено восстановление «Пламени Парижа» в допотопной хореографии В.Вайнонена с одной приличной вариацией на 2,5 часа действия… Восстановить «Ивана Грозного» с роскошной партитурой Прокофьева и мощной пластической энергетикой Григоровича мы не можем, так как Карлос Акоста от нас - в трех часовых поясах, а своих «акостов-мухамедовых» мы все никак не вырастим, да и «неразвлекательно» будет про Ивана-то Грозного-то (одни намеки на «текущий момент»… не, не гламурно); научно-популярную энциклопедию классического танца – «Спящую красавицу» - мы танцуем всего два раза в год… никак не чаще… То ли потому, что «сложно» (все основные вариации на пальцевой пятой позиции построены, а некоторые еще и на четвертой!), то ли из-за страха перед настоящей классикой: в хореографии «Спящей» все огрехи классической подготовки видны, как под микроскопом … «Баядерку» вот танцуем более или менее регулярно, но в «Баядерке» всему кордебалету Большого театра, видимо, тесновато… а тут – в новом «Корсаре» - всех, включая пенсионеров и детей, можно «трудоустроить» похлеще, чем в «Дочери фараона», в которой на сцене едва-едва все участники представления умещаются… Кстати еще раз о «Дочери фараона»: насколько более живым и ярким выглядит пьерлакоттовский «новодел» по сравнению с "аутентичным" «Корсаром»! Интересно, а какой балет понравился бы самому Петипа: лакоттовская "Дочь" или "Корсар" Ратманского?.. Не случайно же Петипа постоянно возвращался к своему детищу и переделывал его… О чем это говорит? Почему Моцарт своих произведений не переделывал, а Мусоргский - переделывал? Видимо, Моцарта в своих сочинениях всё устраивало, а вот Мусоргского – нет! Как не все устраивало в своем «Корсаре» и великого Мариуса Петипа! Но подумать об этом создатели спектакля, естественно, не захотели, и "музейность" нового "Корсара" твердой нафталиновой галошей придавила на сцене Большого театра Живое Искусство... Ну ничего, Искусству не привыкать: оклемается!