La Divina

[A-Lex]

В период безнадёжного "Поиска утраченного Форума" и энергичных полемик о сущностях музыки, очередное проявление призрака Оперы, разумеется, не способно было бы стать breaking news.
И всё-таки...

Позавчера, 2 декабря, исполнилось 80 лет со дня рождения Марии Анны Цецилии Софии Калогеропулу (или, по-доходчивее, Марии Каллас или, совсем кратко и точно - La Divina). В отличие от нашего форума, множество разноячных средств информации об этом вспомнили, акцентировав правда внимание не на Каллас-голосе, а на Каллас-логосе - вернее, на последних достижениях "застекольной" Калласологии: её биографы уже подбирают ключи к важнейшим разгадкам - была ли у неё внебрачная дочь, через сколько абортов ей пришлось пройти и что же там, с кем и на ком, произошло во время её легендарного первого круиза на яхте Онассиса.

E la Fame? E la Dame? Чего стоят её слава и голос в нашем двадцать уже первом веке? Хорошо начитанные и много прослушавшие критики вполне авторитетно заявляют, что Каллас была "монстром". Что вокально - это ужасно ("верхи" - "качались" вокруг неприятных металлических призвуков,"средний регистр" был толстоват, а о "низах" лучше не говорить). Что стилистически - это кошмар, ничего общего не имеющий с искусством бельканто, каким его себе представляли Беллини с Доницетти. Что вся её магия, если таковая имелась, происходила скорее от темперамента "тигрицы", нежели от глубокой вокальной культуры и музыкальной эрудиции. Что Каллас, по-настоящему, не дотягивала ни до красоты голоса Тебальди, ни до технического совершенства Сазерленд, ни до рафинированного искусства Ренаты Скотто. Ни до кого, одним словом. Всё это был лишь миф один - "publicity driven". Всё выпито, всё съедено, Батилл".

Почитав эти юбилейные анализы и основательно заряженный за последнее время мифоборчеством, я решил услышать прямой Глас и вновь погрузился в сине-красные комплекты EMI "живых" записей 50 годов: Сомнамбула, Анна Болена, Медея, Мария Стюарда, Андре Шенье...

Погружение в потерянный мир "Эвридики-Орфея" длилось до самых поздних петухов. И, бог ты мой, сколько открытий неуслышанной до сих пор музыки или пере-открытий много раз слушанной, какой диапазон "ночных" чувств - галлюцинаций, испуга, дезориентации и изумления, - я испытал за это время!

Прекрасно ли её пение - бель ли оно это канто этой cant-a(c)trice? Ну да! То есть нет! То есть да! Голос, столь индивидуальный, что легко выделяется даже в ансамблевом пении из самых удалённых уголков сцены. Непостижимое разнообразие вокальных красок: несравненное легато обшей фразы, в которой каждое слово дышит отдельной жизнью (как в La tua...grazia...or..chiedo...a Dio в Анне Болене) или почти речевые драматические реплики (легендарное "E che?! Io son Medea!!), драматически экстремальная колоратура (как в Россиниевской Армиде), нежнейшее "колыбельное" пение в знаменитой "D'amor sull'ali rosee" из Трубадура, или безупречная вокальная техника в "Casta Diva" где двойная As достигается без всякого "лифта" и не редуцируется, как у других певиц, до непрерывной звучащей ноты.

Но пение ли это, вообще? То есть, имея ввиду тот кукольно-шарманочный стиль, доведённый до совершенства "телесными" дивами? Измеримо ли её искусство в обычных качествах - "красота" и "наслаждение от совершенного голоса"? Да куда там! Её роли - это сплошной "роллер-костер", авантюра на грани немыслимого, почти физическая боль: "Страшно! Почти болезнь", - сказал о ней не кто-нибудь, а сам Лукино Висконти. Каждый слышавший её разорванную декламацию во время чтения письма в Травиате, каждый переживший её бросающуюся на нож Тоску, вряд ли вновь сможет воспринимать оперу как колоратурное состязание толстых кантатрис.

Mefiance. Вот более подходящая, нежели "услаждение", наклейка к её творчеству. Вызов по отношению к устоявшимся музыкальным вкусам, объявившим, например, оперы Доницетти устаревшими и нерепертуарными. Поворот спиной к традициям и технике распевания фиоритур и каденций. Поведение "орлицы среди цыплятам" по отношению к партнёрам и "коронованным" почитателям (скандалы, связанные с отменами спекталей для президента Италии). Фанатичное следование собственной максиме: "В голосе должен быть Театр",- подразумевавшее примат выразительности над совершенством и неслыханное доселе единство драматического и вокального начал.

Да что там Голос ставший Театром! Вся её жизнь стала Оперой (или наоборот?) Медея, жертвующая своими детьми из-за возлюбленного Ясона (Онассиса). Чио-Чио-сан, покинутая своим Пинкертоном, уплывшим для женитьбы на своей американской невесте (Джаки Кеннеди). Пифийствующая Норма на фоне мило-поющей, но ничуть не "мифичной" Адальджизы (Рената Тебальди). Вся эта типология - не притянутые за уши сравнения, а глубокая нерасчленимость фатального и бытового, Жизни и Оперы, "выгляд" дионисийского экстаза из-под уравновешенных аполлоновских форм, пользуясь риторикой одного знаменитого penseur allemand.

В последнее время эксперты по классификации легенд всё чаще сопоставляют судьбы Каллас с другой "великой трагической актрисой", "последней актрисой немого кино" - Lady Di. Действительно, их судьбы и природа имеют, вроде бы, немало общего. Обе они - миф и легенда. Обе трансформировали себя, и духовно и физически, на определённом этапе жизни. Обе "упали" со столь трудно достигнутых вершин. Обе были "идолизированы" своими почитателями не только за свои совершенства, но и, в первую очередь, за несовершенства. Обе были сначала вознесены, а затем буквально убиты прессой. Обе, волею судеб, закончили свою земную жизнь в Париже.

Но вот в отличие от "just an English princess" так никогда и не ставшей Queen (по выражению поклонников Каллас, протестующих против планов переименования отрезка парижской набережной, на которую они сами имели виды, в честь Английской Розы), Мария ею была. Неоднократно. И вновь, и вновь. Как была она и Императрицей, и Великой Жрицей, и Рабыней, и Убийцей, и Жертвой.

Была... Конечно, Ars вечно и Vita уже видела немало Жриц и Цариц. Но Мария так и осталась единственной, неразрывно соединившей в одну легенду ранее несмешиваемое - La Donna, La Voce, La Diva.

[ODA]

Хочу найти на CD "Кармен", где Каллас в заглавной партии. Может быть, кто-нибудь знает, где такие диски искать?

Я как-то услышала хабанеру в ее исполнении и поняла, что именно такой всегда себе представляла Кармен -- яркая, своенравная, дикая. Теперь никто из знакомых не может меня переубедить в том, что кака-нибудь Берганца гораздо лучше.

[A-Z]

Хочу найти на CD "Кармен", где Каллас в заглавной партии. Может быть, кто-нибудь знает, где такие диски искать?

Например здесь. Запись студийная. Напоминает игру в одни ворота -- Каллас переигрывает всех. Гедда-Хозе нервно курит в финале: он ее зарэзал, а она умерла, даже не вскрикнув, как полагается ("Слушатель не идиот, и так поймет").

[ODA]

Я на днях достала из старых закромов винилы с "Медеей" -- первое приобретение в моей коллекции с голосом Каллас. Дьяволица, фурия, отчаявшаяся женщина. Потом послушала "Риголетто" на CD. Диск я покупала года полтора назад с великими сомнениями: для меня Каллас была только Медеей, я боялась, что в партии Джильды она меня разочарует. Не разочаровала, хотя партии очень контрастные. А на днях я купила диск с "Тоской", где тоже она.

Вот странное дело: именно с Каллас мне хочется слушать только Медею. Но и в других партиях я ее воспринимаю прекрасно, хотя, может быть, она в них и не идеальна. Но она всегда убедительна.

[Ingrata Donna]

23 писал(а)

Если и есть фурия в опере, то это Бартоли! Это медуза Горгона, мифологический персонаж. Каллас - Прекрасная Дама музыки, она христианская героиня, её записи навевают ностальгию. Ностальгию по христианской эпохе, которая прошла. Сейчас ведь начинается нечто другое.
Про Бартоли стоило бы создать тему!
_________________
23

Господа, я тут решила, что все постинги про Бартоли все-таки нужно отправить в отдельный поток и завела новую тему о ней. Добро пожаловать туда!

[ODA]

Запись студийная. Напоминает игру в одни ворота -- Каллас переигрывает всех. Гедда-Хозе нервно курит в финале: он ее зарэзал, а она умерла, даже не вскрикнув, как полагается ("Слушатель не идиот, и так поймет").

Вы были совершенно правы. А Гедда скорее не Хозе, а какой-нибудь Йозеф-Иоганнес по темпераменту.

Но меня заинтересовал вот какой момент: у Каллас в сцене с сегидильей (точнее, перед самой сегидильей) возникают фразы, спетые почти в манере фламенко. Такая живая Испания! Что это было: случайное попадание голоса в образ или правильно продуманная деталь? У других Кармен такого "фламенко" совсем не чувствуется.

[serg2003]

Посмотрел английский фильм на DVD Callas - Life and Art, на котором кроме самого фильма записан концерт в Гамбурге в 1962 году. Вроде бы Каллас уже на закате своей карьеры, но как она играет!
Режиссер записи не отрывает видоискатель камеры от ее лица и не снимает, как обычно это бывает, оркестр (почти).
Ее выразительность удивительна, при просмотре вызывает дрожь и восхищение.
Богиня!!!

[ира]

А как она поет? Как Вы считаете?

[serg2003]

А как она поет? Как Вы считаете?

С одной стороны, все-таки 1962 год.
Но исполняет она не "Casta Diva", а арии из "Сида", "Кармен", "Золушки", "Эрнани" и "Дон Карлоса", что на мой взгляд попроще.
Ее ИГРА с большой буквы мешает уху услышать какие-то шероховатости, а в середине концерта в "Золушке" когда она пела
"Nacqui all'affanno Non piu mesta" она была восхитительна.

[Алексей]

А как она поет? Как Вы считаете?

я считаю - замечательно!! Опера (даже в концертном варианте) - это не упражнения в классе, пусть и не всё идеально в технике, но есть ДРУГОЕ!