Коммерсантъ - Елена Черемных (от 7/06/2002) - о 12 конкурсе им. Чайковского

[flo]

Памятный момент им. П.И. Чайковского
Музыканты начали с жеребьевки


Вчера в Москве состоялось открытие XII Международного конкурса им. П.И. Чайковского. Оно началось в полдень на Большой Никитской у памятника Чайковскому, а через час перешло в Рахманиновский и Малый зал консерватории, где состоялась жеребьевка участников двух номинаций – фортепиано и скрипка.
Международный конкурс имени Чайковского проводится один раз в четыре года. Первый состоялся в 1958 году и вошел в историю, благодаря победе на нем американского пианиста Вана Клиберна (Van Cliburn). Состязание проводится по четырем специальностям: фортепиано, скрипка, виолончель, сольное пение. Каждая из конкурсных номинаций в 60 - 70-е могла конкурировать с ведущими мировыми смотрами. А сочетание их превращало конкурс имени Чайковского в неповторимое по размаху государственное шоу. В последние четверть века репутация конкурса сильно пошатнулась. Настоящий, XII конкурс – попытка вернуть былое значение главному музыкальному состязанию страны. Телетрансляции конкурса пройдут в прямом эфире на канале «Культура», который учредил специальные призы в каждой номинации. Призы состоят из памятной статуэтки и права на бесплатную запись компакт-диска в студии Государственного дома звукозаписи.

На улице не было ничего особенного. Просто в 12 часов перед памятником Чайковскому посадили показательный оркестр Министерства обороны и поставили микрофон. Представители Минкульта, конкурсного оргкомитета и некоторые члены жюри поздравили присутствующих с началом «главного музыкального смотра страны», не забыв посетовать на холодную погоду и пообещать, что «компенсируют ее жаром своих сердец». А ровно через 22 минуты, выслушав «Полонез» из оперы Чайковского «Евгений Онегин», президиум уже разбредался. Одни садились в служебные иномарки, другие шли в консерваторское кафе. На улице остались лишь стайки азиатских юношей и девушек, которым в микрофон велели «совершить церемонию возложения цветов» и подняться к памятнику для «памятного фотомомента».
Две жеребьевки, проходившие с полуторачасовой разницей в Рахманиновском (номинация «Фортепиано») и Малом (номинация «скрипка») залах консерватории, настолько разительно отличались друг от друга, что почудилось опасное смещение конкурсных приоритетов. Ведь с тех пор, как в 1958 году на первом конкурсе победил Ван Клиберн, фортепианная часть конкурса волей-неволей превратилась в эмблему конкурса Чайковского. Между тем, последне два чемпионата – а это соответственно X (юбилейный) и XI (скандальный) – никаких фортепианных сенсаций не принесли. И в этом году, им похоже взяться неоткуда.

Во всяком случае, так думалось, глядя на участников фортепианной жеребьевки, - невысоконьких, инфантильных, а порой и откровенно оранжерейных созданий, анемично разбиравших конверты со своими номерами с нулевой реакцией на цифры вроде «13» или «1». Несчастливый 13-й номер достался Мичалу Хораку (Michal Horak, Япония). А честь открывать конкурс – японке Аяко Кимуре (Ayako Kimura). Всего из 56 участников фортепианного конкурса – больше россиян – 16 человек. 13 человек представляют Японию, пятеро – Китай; четверо – Корею. Но азиатское представительство на конкурсе сильно увеличивается за счет ребят, приехавших от Америки и Канады. Из них серьезного внимания заслуживает по меньшей мере один. Это выпускник Джульярда Руфус Чой (Rufus Choi, США), он же – нынешний ганноверский ученик председателя конкурсного жюри Владимира Крайнева. Парень спортивный – вышел в широченных джинсах и бейсболке.

Совсем другое зрелище представляло собой жеребьевка струнников, предваренная спичем председателя жюри Владимира Спивакова, уверившего, что со своей стороны он постарается « провести объективное исследование их творчества» и проведет вместе с жюри прямой разговор с каждым, кого не пропустят в финал, - «чтобы сбавить чувство горечи».

Психологический портрет участников струнной жеребьевки оказался довольно красочным. Наш Борис Бровцын, вытащив седьмой номер, приставил палец к виску. Долговязый Николас Кеккерт (Nikolas Koeckert, Германия) за своим 37 номером шел прямо со скрипичным футляром через плечо. Помимо него интеллигентно держались и остальные ученики знаменитого Захара Брона (член жюри): Эрик Шуман (Erick Schumann, Германия, №11), Михаил Овруцкий (Россия-США, №13) и Тамаки Кавакубо (Tamaki Кawakubo, Япония-США, №3). Сакраментальный первый номер вытащил предпоследний жеребьевщик – выпускник университета Цинциннати и Школы искусств Далласа Сукэюки Иватани (Sukeyuki Iwatani, Япония), тут же разыгравший сцену отчаяния.

По окончанию церемонии жюри скрипачей отправилось решать основной вопрос нынешнего конкурса: как судить. Дело в том, что неделю назад на установочной пресс-конференции Владимир Спиваков объявил, что три жюри – фортепианное, скрипичное и виолончельное – намерены отказаться от25-балльной системы оценок в первых двух турах. Для этого в первую очередь надо было дождаться, чтобы все члены жюри съехались в Москву. И вот дождались.

[boris]

Ну, не могу удержаться от комментариев. Во-первых, 11-й конкурс, значит, скандальный, а 10-й - нет? Скорее уж наборот, если учитывать факты. Дальше, ничего не сказано о том, что Бровцин вообще-то ученик Глезаровой. Не в моде нынче Глезарова, к сожалению...

А если уж говорить о скандалах, то уж Свердлова (фортепиано) можно было и вспомнить. Во всяком случае, на Елизавете он выступил очень качественно. Я имею в виду не игру, а поведение в данном случае. Хотя играет он, кстати, не так плохо. Видимо, Елена об этом обо всем не знает. Радует только одно - если Свердлову не дадут первую премию и он устроит на вручении то же, что устроил на вручении премий на Елизавете - вот тогда КоммерсантЪ о нем вспомнит точно!