Muehlbach

Да, дорогой Мюльбах, я думал,признаться, что история эмиграции Леопольди менее драматична. Вообще, никого там не осталось к 39-му году - ни Греты Келлер, ни Армина Берга (последний, кажется,умер своей смертью году в 33-м). Кафешантан венский опустел...
Наверно на Интернете есть и эти пластинки, и видео Леопольди. Вы не видели часом? Мне-то все равно, я свое старье с блошиного рынка на улице Цепного моста (Kettenbrueckengasse) изредка слушаю на граммофоне и ностальгирую по венским годам своей жизни. А вот другим читателям
небезынтересно услышать, как он пел и бренчал на рояле...

Спасибо! Тут я дал в тексте одну ссылочку. Все желающие могут и еще найти. Видео Леопольди не знаю. Не попадалось.
Завидую (белой завистью) венским годам Вашей жизни. Мне не довелось там пожить. Был в Вене пару раз очень коротко, но аромат очень даже почувствовал - то и дело начинаю ностальгировать (как вчера, например)

Да Лили Марлен все это, умереть сразу. Голос такой, синематографический. Он похож даже больше, чем в той знаменитой фильме про кабаре.

Мюльбах, a хорошо б или плохо однажды проснуться по сторону экрана.

Мюльбах, a хорошо б или плохо однажды проснуться по сторону экрана.

Как-то меня на ту сторону экрана к герру Леопольди не тянет. Некому будет мне аффидавит посылать. Лучше так, со стороны посмотреть...

Да уж. Только бывают времена, как сейчас вот, когда все мембраны — тоньше не бывает.
Но не остерегаться же напоследок.

Нееет. Сейчас времена не в пример тише. Ежели конечно не в Дарфур через экран телевизора лезть.

да, хорошо проснуться по ту сторону экрана. вспомнил: в кинофонде в Лаксенбурге, где работал в архиве, видел фильм музыкальный с его, Леопольди, участием. Но, боюсь, даже самые ярые фанаты австрийской эстрады не выложат его на Интернет.

наверное, самое безвыходное — оказаться той простыней, на которой показывают фильму

Сообщение от Г-н Недостоевский

видел фильм музыкальный с его, Леопольди, участием

Не помните ли Вы, дорогой НеФ. НеМ, его назвние?

Сообщение от Moroka

наверное, самое безвыходное — оказаться той простыней, на которой показывают фильму

Наоборот. Это очень почетно и приятно. Ибо я и есть та простыня, на которой история показывает свою фильму. Для всех вас Впрочем, может быть, я чересчур самонадеян?

Дорогие господа Мюльбах и Недостоевский, не попадалась ли вам какая нибудь подробная немецкая биогрфия Рольфа Либермана.


Насколько образ Роберта (Джанкарло Джанини) из фильма Фассбиндера совпадает с Либерманом реальным лицом?

Я узнал из немецкой википедии, что Либерман просходил из старой берлинской еврейской семьи, приходился родственником Ратенау. ассестировал Шерхену до войны, список постановок при его интендантстве в Парижской опере также внушителен. А еще у меня где то завалялась его виниловая пластинка на ETERNA, купленная за несколько лет до того как я узнал имя Фассбиндера !
В википедии нет ничего о том, что происходило с Либерманом и Лили Андерсен во время войны, что было основой фабулы фильма.

В городе Банкфурте на Майне есть музей кино на красивом берегу. В частности и за этим туда можно зайти при случае.

узнав только-что, что Либерман был ассистентом Шерхена и ощутив ауру пассеизма в Вашем, дорогой Мюльбах, блоге, вспомнил о старой зимней "сказке" о Шерхене, прочитанной мною более четырех лет назад
(увы в переводе с немецкого публикатором "on the fly" )

ДР Шерхена - 22 июня .... Все равно ждать долго, да и публигация на иностранном языке в общевойсковом пространстве форума не приветствовалась бы

Так что ловите:
I happened upon the following story a short while ago, and since it is
Scherchen's birthday today, I thought I would share it here. It struck
a chord with me insofar as it is a nice reminder that no matter how
much destruction may be in store for us thanks to the lunacy of our
world leaders, eventually people will begin to repair their shattered
lives and to experience again some of the joys that art provides us.

P Manilov

Scherchen's son Wulff (AKA John Woolford) recounted the following in
1986. I apologize for the translation, done on the fly, which isn't
very fluent.

"It was in January or February of 1946, in that bitter cold first
winter after the war, that I discovered by chance my father was in
Berlin. We had been unable to see each other since I had spent the
summer at his home in Neuchatel in 1938. To my alarm, I learned that
he was in the hospital, and it was a relief to find him there in good
spirits. He casually alluded to "the old story with my leg", something
that had flared up again and kept him bedridden, but he expected to be
fully recovered in a few days. And he insisted that I come then to his
rehearsal- a group of older musicians whom he had known before the
advent of the war and the Third Reich had invited him to work with
them.

"The meeting place turned out to be an empty, unheated factory
building, and in the icy cold the musicians came from every corner of
Berlin. One must keep in mind that at that time German civilians had
no access to private transportation, the available public
transportation kept irregular and unpredictable schedules, and the
factory was somewhere at the outskirts of the city and was difficult
to reach. The cellists and double bass players must have had quite a
time just getting there.

"One by one they arrived and took their places in a space that must
once have served as the factory cafeteria, with tiled floors and a
correspondingly harsh acoustic. My father distributed the parts. To
the musicians' dismay, what they'd been given was not, as they'd
hoped, something familiar and pleasant, say a work of Mendelssohn,
whom they weren't allowed to perform under the Nazis, but rather a
modern piece by a composer they knew nothing of and indeed whose name
they'd never even heard of before.

"I'm no longer sure what it was- "Variations on a Theme by Bach" if my
memory doesn't deceive me- but in any case, the musicians looked over
the notes and despaired, practically crying out, 'This isn't music! We
can't play this!' They were so manifestly disappointed and annoyed
that I had the feeling they would give up, and simply pack their
things and leave. Fortunately, my father took charge of the situation:
'How dare you? I'll teach you that this most certainly is music. Let's
begin'.

"He had the first violins play their opening measures, and immediately
interrupted: "You don't know what you're doing. You're making noise,
not music. Come, I'll show you how it should go." And here he began to
lead them through, note by note, and phrase by phrase. He gave
fingerings and bowings, and explained how they could manage the many
unusual technical problems. Then he had them play the same measures
over again. All of a sudden, what they were doing made sense, not just
to them, but to the other musicians, whom my father then proceeded to
teach in the same way, group by group, until they all were capable of
going on together. And from that point one didn't need to ask if they
now really were "making music". One could see it in their faces, in
the way they concentrated on their parts and at the same time followed
my father's hand conducting.

"The enthusiasm and determination of the orchestra, their desire to
work through this new and unfamiliar piece, grew appreciably and
steadily until my father finally had to signal to them that they were
going to overtax his strength- he had after all just been released
from the hospital. Slowly and reluctantly they broke off and started
on the way back home. They were middle-aged, if not old men, and now,
some 40 years later, only a few, if any, are still alive to recall
what took place. And yet for me it is as if it were yesterday. With
great respect I still think of these men, these hungry, freezing,
poorly paid musicians who for an hour or two were carried away from
themselves by the power of music."

From: "Hermann Scherchen Musiker, 1891-1966", Edition
Hentrich/Akademie der Kuenste, 1986.

Так что ловите...

Спасибо, Вальтер! Очень милая история. И она как раз (в особенности последний абзац) перекликается с тем текстом, с которого сей блог стартовал... Кстати, почему бы Вам на наш "пассеистический чердачок" не наведаться. Милости просим! А то Вы всё мизантропствуете-мизантропствуете...
Про Либермана ничего Вам не могу сообщить. Ибо тёмен и дик.

Спасибо, вступил! Как это просто! Или Вы уже загодя все документы на вступление приготовили? Впрочем, я забыл как вступил в мизанты... шел за Анхен как слепой кутенок...

За ссылку спрасибо. Суета виною, а то бы я давно книгу заметил и скачал. Вот еше бы прочесть ... эх...

И не фрустрируйте меня, прошу Вас. После Вашего "тёмен и дик" чуть не передумал вступать в партию. Недостоин ибо!