То, что всегда со мной

Первое.
Больница, палата. Не выключающееся радио, по которому постоянно звучат какие-то песни на иврите и английском. Соседка подпевает от всей души, на форте... Слух трепещет боязливо около нуля. Приходит к ней её внучка. Статная девица-солдатка.
- Бабуля, молодец, что поёшь. После операции лёгкие развиваешь. Умница! А ты спросила свою соседку - не мешаешь ли?
- ???
- Ну вдруг она хочет отдохнуть? А вдруг она музыкант? (боязливо на меня оглядывается)
- Нет, Элиночка, не спрашивала.
- Ну что же ты!
И уже ко мне, сначала на иврите - кто я и как меня зовут...
Тут я уже не выдержала, хихикнула, говорю, что меня зовут Юлией, что я действительно музыкант. Элина поворачивается к бабушке...
- ...
Та начинает багроветь. Глаза округляются в ужасе. Элина прыскает. Потом уже и мы с соседкой держимся за швы и хохочем до слёз...

Второе.
Там же. Теперь уже пытаюсь петь я. Решила проверить свои силы и возможности. (Операция-то не шуточная)
Соседка благоговейно молчит после выяснения, что я музыкант. Петь не смеет. Зато начинает мне говорить, что я просто обязана петь на сцене. т.к. голос мой ей жутко нравится. Отмалчиваюсь. Начинает уже более напористо убеждать меня в этом...
В это время заходит врач с обходом. Мы замолкаем. Общаемся уже с нашим кардиологом. Он требует от нас более регулярных дыхательных упражнений. убеждает, что это полезно и для лёгких, потревоженных во время операции, и для самого сердца. Соседка невиннейшим голосом спрашивает - а можно петь? Получив положительный ответ, победно смотрит на меня:
- Вот, а теперь спой!

Третье.
Сижу в холле, готовлюсь к выписке.
Заходит группа солдатиков. Как оказалось, они пришли проведать своего товарища, который получил травму на учениях. Сразу их не пустили - время обходов во всех отделениях. Они решили скоротать время песней. Это меня просто восхищает. Молодёжь Израиля любит петь!
Пели довольно недурно. Только один выбивался из общего звучания - песню запели не в его тесситуре. Бедняга вынужден был, что называется "прыгать" из октавы в октаву. Пели тихонечко, душевно.
Я могла только порадоваться...