Вертепчик или Семинар по понятиям

Для сравнения. Так начинается книжка в переводе Ильина…

Продолговатая лужа вставлена в грубый асфальт; как фантастический след
ноги, до краев наполненный ртутью; как оставленная лопатой лунка, сквозь
которую видно небо внизу. Окруженная, я замечаю, распяленными щупальцами
черной влаги, к которой прилипло несколько бурых хмурых умерших листьев.
Затонувших, стоит сказать, еще до того, как лужа ссохлась до ее настоящих
размеров.
Она лежит в тени, но вмещает образчик далекого света с деревьями и
четою домов. Приглядись. Да, она отражает кусок бледно-синего неба -- мягкая
младенческая синева -- молочный привкус во рту: у меня была кружка такого же
цвета лет тридцать пять назад. Она отражает и грубый сумбур голых ветвей, и
коричневую вену потолще, обрезанную ее кромкой, и яркую поперечную кремовую
полоску. Вы кое-что обронили, вот, это ваше, кремовый дом вдалеке, в сиянии
солнца.

Впрочем, это, к вопросу об изучении литры, наверное, не является единственной темой разговора. Буду считатъ, что не только с собой. Пока что у меня компания неплохая подбирается. Не считая Жабу и солдат на мосту.

Если несколько расширить предложенную Вами тему, то даже на уровне "обделывать друг с другом дела" уже наступила другая действительность.
http://www.expert.ru/printissues/rus.../2008/05/pisa/
А уж про мысли что и говорить. "Умение увидеть ложь в манипуляции цифрами" (см. статью) не нужно. Думать вредно и опасно.

Если несколько расширить предложенную Вами тему, то даже на уровне "обделывать друг с другом дела" уже наступила другая действительность.
http://www.expert.ru/printissues/rus.../2008/05/pisa/
А уж про мысли что и говорить. "Умение увидеть ложь в манипуляции цифрами" (см. статью) не нужно. Думать вредно и опасно.

Занятно. Не у одного меня, значит, возникла мысль о школе (по прочтении этой записи в дневнике многоуважаемой Morok'и).
А по поводу статьи в expert.ru и (еще более) по поводу комментариев к ней... (см., в частности http://www.igstab.ru/materials/black...duZanzibar.htm)
Не знаю. Чего-то не очень я люблю метафоры, особенно с оттенком легковесной уничижительности ("сериально-клиповое мышление" - см. приведенную мною ссылку про "Занзибар").
Спору нет - сейчас не очень хорошо, но...
А когда было "сильно лучше"?

Нету смелых мальчиков. Все пьют.

Смелые мальчики иногда тоже пьют.
Их есть. (Т.е. и едят тоже... иногда)

Пессимизъм -- это от молодости. Умник-то всегда по молодости пессимист. Это уж потом, в сравнительной приматологии поднаторев, понимать начинает. Так што лутше про квадрат.

Что Вы, какой пессимизм?! Я практически с песочницы утешала своих друзей всякого рода макабресками… И на том стою. Не иначе, обещание вечной молодости.

Нет ничего утешительней.

Я, правда, не верю в то, что кому–то где–то намного хуже может стать, и меня развеселили слова Гаспарова из детской книжки, про «зачем мне уезжать, мне плохо и здесь.» Теперь вот он уже совсем уехал. И многие. А это утешение не потеряло в отчетливости. И в близости. Это мой способ утешать.

Однако, по долгу ( да, трудно его как–то профессионально обозвать, но я это именно так воспринимаю), — я считаю необходимым все же для зрячих и незрячих делать сообщение об изменении погоды во внешнем мире. Так, информации ради.

Именно потому, что за какой–то гранью состояние человека уже не описывается словами типа пессимизм, я тоже считаю, что лучше о квадратах. Что и делаю. В меру своей, так сказать. А иногда и не в меру.

А вообще, дорогой Евлампис, спасибо Вам по–простому, что на чай с малиной зашли.

Великий роман, из моих любимейших. Жаль, редко про него вспоминают. А с 99 г., когда я его впервые прочел, запоем, на одном дыхании, в две ночи, эти контуры вырисовываются в нашей действительности все более четко. Good night for mothing...

Да, к вопросу о генезисе неуязвимости…

Good night for mothing...
«Искать блох лучше ночью».
«Tрудно искать блох в черной комнате»…
Трудно подобрать перевод.
Явно автор был нетамошний.

не, это каламбур, типа: good for nothing = никуда не годен. Moth - моль, кажется. Нетамошний автор и в этой последней фразе романа по бабочкам прошелся. Перед этим тоже описание лужи, с к-рого роман и начат (см. цитату). Я плохо помню...

Дык и я о том же. Что энтомолог всегда энтомологом остается. Моль, да.
Просто я попыталась смысл перевести. Нее, перевод каламбуров дело неблагодарное.

Вот конец в переводе Ильина.
Он, кстати, гениально выкрутился.

-- Ради Бога, остановите его, -- закричал Руфель, -- он обезумел. Мы за
него не отвечаем. Остановите его!
Мощно набирая скорость, Круг несся к стене, у которой Падук с тающими в
водах страха чертами, выскользнув из кресла, пытался исчезнуть. Двор
забурлил в исступленном смятенье. Круг увернулся от объятий охранника. Потом
левая часть его головы, казалось, взорвалась языками пламени (это первая
пуля оторвала кусок уха), но он весело ковылял дальше:
-- Давай, Шримп, давай, -- ревел он, не оборачиваясь, круши от души,
корежь ему рожу, давай!
Он видел Жабу, скорчившегося у подножья стены, трясущегося,
расплывающегося, все быстрее вывизгивающего заклинания, заслонявшего
полупрозрачной рукой тускнеющее лицо, и Круг несся к нему, и как раз за долю
мгновения до того, как другая и более точная пуля ударила в него, он снова
выкрикнул: "Ты, ты...", -- и стена исчезла, как резко выдернутый слайд, и я
потянулся и встал среди хаоса исписанных и переписанных страниц, чтобы
исследовать внезапное "трень!", произведенное чем-то, ударившимся о
проволочную сетку моего окна.
Как я и думал, крупная бабочка цеплялась за сетку мохнатыми лапками, со
стороны ночи; мраморные крылья ее дрожали, глаза сверкали, как два крохотных
уголька. Я только заметил коричнево-розовое обтекаемое тельце и сдвоенные
цветные пятна, как бражник отцепился и отмахнул в теплую, влажную темень.
Ну что ж, вот и все. Различные части моего сравнительного рая -- лампа
у изголовья, таблетки снотворного, стакан с молоком -- смотрели мне в глаза
с совершенным повиновением. Я понимал, что бессмертие, дарованное мной
бедолаге, было лишь скользким софизмом, игрой в слова. И все же, самый
последний бег в его жизни был полон счастья, и он получил доказательства
того, что смерть -- это всего лишь вопрос стиля. Некие башенные часы,
которых я ни разу не смог обнаружить, которых, собственно, я никогда и не
слышал в дневное время, пробили дважды, поколебались, и были оставлены
позади ровной поспешающей тишью, продолжавшей струиться по венам моих ноющих
висков; вопрос ритма.
Два окна еще светились через лужайку. В одном тень руки расчесывала
невидимые волосы или, быть может, это двигались ветви; другое черной чертой
пересекал наклонный ствол тополя. Разрезанный луч уличного фонаря высветил
ярко-зеленый кусок мокрой самшитовой изгороди. Я также мог различить отблеск
особенной лужи (той самой, которую Круг как-то сумел воспринять сквозь
наслоения собственной жизни), продолговатой лужи, неизменно приобретающей те
же самые очертания после любого дождя -- из-за постоянства формы как бы
лопатой оставленной вмятины в почве. Может быть, мы могли бы сказать, что
нечто похожее происходит и с отпечатком, который мы оставляем в тонкой ткани
пространства. Брень! Добрая ночь, чтобы бражничать.

Хотя, интонация, конечно, не та получилась.
PS Надо искать исходный вариант.

Уважаемые Морока и Г-н Недостоевский, вряд ли в Good night for mothing следует искать каламбур, для энтомолога это просто удачная ночь для наблюдения или ловли ночных мотыльков, т. е. теплая и безветренная (от глагола to moth). Впрочем, в контексте обсуждения приходит на ум Sobre toda España el cielo está despejado.

Безоблачное, говорите? Конечно, теоретически автор книжки мог сказать последнее в ней предложение (а не половить ли нам бабочек?) в простоте. Или в пустоте? Тем более, что его глаз упал на ночную бабочку, когда он, как из сна, был вынут из истории стуком бабочкиного тельца, а конец сна домыслился уже по факту удара, только звук мутировал в воспринятый изнутри черепной коробки выстрел. Тем более, что этой фразе предшествует нестрогое уподобление отпечатка человеческой жизни в пространстве очертанию вмятины от лопаты на персональной могиле. Мне всегда кажется, что одновременно со смертью Круга рождается Иосиф Бродский. Прямо из этой лужи. Вся его мифология.

И вот тут, по–Вашему, эти несколько слов не имеют другого смысла, кроме буквального? К тому эффекту, который можно назвать каламбурным, эта фраза имеет ровно такое же отношение, что и стук бабочки к пуле в голове Круга. Это способ конвертировать одну реальность в другую. Смысл литературы, если хотите.

Конечно, слово «каламбур», в обыденной речи описывающее самое простое короткое замыкание, содержит больше фокуса, чем парадокса. Но именно каламбур внутри этой самой обыденности, которую мы собой населяем чаще всего, и является подручным доказательством собственной всемогущести, точнее, ее адаптированного варианта, первой примеркой бессмертия.

Уважаемая Морока, конечно же, смысл этих слов не только и не столько буквальный. Мое возражение относилось к трактовке слова 'каламбур' и притягиванию за уши 'for nothing' и т. п. Коль скоро Вы трактуете термин шире - ставим точку.
Что до Бродского, скорее есть общие корни и у его мифологии, и у этой лужи. Категорически против того, чтобы выводить что-либо у Бродского из набоковских <шинелей> коконов, при всех совпадающих эстетических и биографических моментах.

Бр, уважаемый spectrum, похоже, модус восприятия утром и вечером сильно различается. Я о степени серьезности и аккуратности в литературной генеалогии.
Да и ушей у «nothing», как и всего остального, немного. И слово «каламбур» не я первая сказала. Но оно мне отчасти понятно, уж не помню, кто из знакомых филологов породил выражение «каламбурное сознание». Как–никак внутри живем. И не всегда плохо.
А мне прямо сейчас представляется, что спорить нам с Вами особенно не о чем. Но в гости заходите.

Спасибо. Мне тоже кажется, что мы об одном, это я не всегда успешно продираюсь через Вашу непростую для меня форму выражения.

Я сама себя не всегда понимаю. Может, и к лучшему.

Чуть не забыла отметить годовщину, вторую, первую уже забыла, этого чудесного разговора.