25 февраля 2007 года, 19:00
Московский Международный Дом Музыки Камерный зал
Концерт оркестра Pratum Integrum
Художественный руководитель – Павел Сербин (виолончель)
концертмейстер – Сергей Фильченко (скрипка)
«Sturmus phantasticus»
Карл Филипп Эмануэль Бах (1714–1788 )
Симфония ми минор, Wq 178
Симфония ми-бемоль мажор, Wq 179
Симфония си минор, Wq 182/5 (посвящена барону ван Свитену)
Концерт ре минор для флейты с оркестром, Wq 22
Солистка – Ольга Ивушейкова (флейта)
Концерт фа мажор для двух клавесинов с оркестром, Wq 46
Солисты:
Ольга Мартынова (клавесин)
Александра Непомнящая (клавесин)
***
***
В современных исследованиях Карла Филиппа Эмануэля Баха называют «новатором», «эклектиком в хорошем смысле слова», автором «стилистических аномалий». Иными словами, на фоне известной музыки 18 века стиль его кажется явлением уникальным и совершенно неожиданным. Это понимали и современники, обильно расточавшие комплименты в адрес Баха-сына. «Не медлите, подражатели, ибо стыдно оставаться на месте» – писал в эпитафии Карлу Филиппу Эмануэлю поэт Фридрих Клопшток.
Высказывания о новизне воспринимаются, может быть, более остро, если вспомнить известную фразу из «Автобиографии» Баха: «В композиции и клавирной игре я не имел никакого иного учителя, кроме моего отца». Это, наверное, правда, но многие его сочинения отнюдь не напоминают музыку «отца», скорее они сходны с симфониями времен «Бури и натиска». Переход от наэлектризованных Allegro Баха-сына к дальнейшим штормам кажется естественным, а появление их в атмосфере барочных концертов и увертюр представляется дерзким и смелым. По словам журналиста Льва Малхазова, стиль Баха-сына можно было бы назвать « sturmus phantasticus»; мы позаимствовали это выражение, которое нам бы хотелось наделить не столько юмором, сколько восхищением.
Все заявленные в программе сочинения, кроме Симфонии си минор, Бах написал в Берлине, в годы работы при дворе Фридриха Великого (Фридрих пригласил его к себе в 1738 г.; Бах принял это предложение и работал клавесинистом при прусском дворе почти тридцать лет).
Несмотря на то, что берлинская капелла была одной из крупнейших в Европе, а сам король заслужил репутацию «просвещенного монарха» с разносторонними интересами, вдохновлялся по утрам игрой на флейте и развлекал себя музыкой вечерами, эту капеллу едва ли стоит представлять себе как безбедное царство искусства, процветающее под защитой мудрого покровителя. Павел Сербин называет берлинский оркестр тех лет «прусским музыкальным плацдармом», намекая на почти армейскую дисциплину, введенную в капелле. О результатах такой оркестровой муштры сохранились откровенно недоброжелательные отзывы. Чарльз Берни, знаменитый музыкальный историк, посетив оперный спектакль в Берлине, писал крайне резко: «Король держался позади дирижера, следя глазами за партитурой, так что можно было сказать не солгав, что он играл роль главного директора. И если кто-нибудь из итальянской группы осмеливался отклониться от дисциплины, прибавляя или урезывая свою роль, изменяя в ней малейший пассаж, следовал приказ от имени короля строго следовать нотам, которые написаны композитором, – под угрозой телесного наказания. Таким образом, музыка неподвижна в этой стране, и она будет такой до тех пор, пока Его Величество не даст музыкантам больше свободы в искусстве». Берни приводит еще немало устрашающих подробностей придворной музыкальной жизни, которая, судя по его рассказам, напоминала поле сражения.
Тем более удивительна смелость, с которой писал Эмануэль Бах, не особенно считаясь со вкусами монарха и не вполне им соответствуя. Композитор с грустью замечал, что король не любит музыку, он любит только флейту, причем только свою флейту.
Этой флейте он должен был аккомпанировать на клавесине, – и, вероятно, для нее он сделал переложение своего клавирного Концерта Wq 22 (правда, точными сведениями на этот счет мы не располагаем).
Фаворитом Фридриха Карл Филипп Эмануэль никогда не был. Монарх так и не удостоил его титула придворного композитора (это позже сделала его сестра, принцесса Анна Амалия), – и, признавая достоинства Баха, платил ему весьма умеренное жалованье. Временами Бах предпринимал попытки найти себе более подходящее место, но они увенчались успехом только в 1767 г.: он победил в конкурсе на место кантора и музикдиректора городских церквей в Гамбурге и, немного позже перебравшись в этот город, остался в нем до конца своих лет.
При дворе прусского короля он создавал, в основном, инструментальные опусы (клавирные сонаты, ансамбли, концерты и симфонии). Теперь обязанности требовали от него сочинения духовной музыки, но Бах продолжал писать и светские пьесы (он выступал на концертах в зале Торговой академии как солист и дирижер). Среди оркестровой музыки гамбургских лет – Шесть симфоний для струнных, посвященные барону ван Свитену и написанные по его заказу.
Готфрид ван Свитен, известный дипломат и покровитель искусств, был большим поклонником Генделя, Баха-отца и Карла Филиппа Эмануэля. Их сочинения он показывал в Вене, где среди его посетителей были Гайдн, Моцарт и Бетховен. Все трое относились к Баху-сыну с уважением (Гайдн признавался, что прилежно изучил его музыку и многим ей обязан).
Временами в оркестровых опусах Эмануэля Баха слушателю дано предвидеть не больше двух тактов; фраза, начавшаяся мощным тутти, может через несколько секунд раствориться в пианиссимо; следующее форте «стреляет без предупреждения»; гармонический горизонт настолько широк, что далекие тональности оказываются в поле зрения много чаще, чем было принято. Иногда смелые фактурные и динамические сопоставления даны в пределах одного предложения, и тогда получается резкое высказывание, странным образом созвучное не только классическим грозам, но и гораздо более поздним пьесам.
***
Билеты на сайтах: www.parter.ru и www.kontramarka.ru, в кассах ММДМ или по телефону 158 93 94 (Дмитрий Демин)