Мария Юдина и религия

[horatius]

В 1978 году был издан хорошо всем известный сборник "Мария Вениаминовна Юдина: Статьи. Воспоминания. Материалы". В угоду тогдашним идеологическим ценностям, тема "Юдина и религия" в нём или вообще замалчивалась, или звучала предельно приглушенно - намеками и недомолвками.

Однако когда в конце 90-х - 2000-х годах стали наконец-то публиковаться многочисленные материалы о жизни и творчестве Юдиной, включая её переписку, воспоминания о великой пианистке, статьи о её жизни и творчестве, то, похоже, появилась противоположная крайность. Юдина зачастую предстает современному читателю как какая-то набожная старуха, вечно бормочущая молитвы и псалмы. Некоторые авторы воспоминаний и исследований сознательно педалируют религиозную составляющую в жизни Марии Вениаминовны, делая ее первостепенной относительно музыки.

Конечно, отрицать особое место религии в жизни и творчестве Юдиной бессмысленно. Однако, как это бывает у любого большого художника и мыслителя, отношения Марии Вениаминовны с религией не так уж прямолинейны и однозначны, как это порой изображают в "житийной" литературе.

Юдина, прежде всего, обладала колоссальной индивидуальностью и, как следствие, индивидуалистичностью. Поэтому её религиозность ощутимо субъективна и выборочна. С одной строны, она демонстрирует следование церковным заповедям с нарочито подчеркнутым фанатизмом, даже в тех ситуациях, когда обычный верующий человек не стал бы ни в коем случае выставлять напоказ своей религиозности. С другой стороны, культурно-просветительская деятельность Юдиной в 50-60 годы во многом совершенно "светская" по своей направленности и касается предметов, которые церковь и церковная общественность считали совершенно чуждой им сферой. Например - страстная пропаганда современной и авангардной музыки. Да и повседневное поведение Юдиной всегда было далеко от христианского смирения и скорее уж ассоциировалось с неистовством ветхозаветных пророков.

Юдина никогда не соприкасалась с церковным официозом, а те священники, которые общались с ней, были из числа тех людей, кто понимал масштаб её личности и обладали тактом и мудростью, чтобы не пытаться втиснуть её насильственно в церковный канон.

Религиозность Юдиной ни в коем случае не была поверхностной, но несомнненно, что под этой религиозностью крылось что-то еще более глубокое и сокровенное, что трудно выразить словами. Вероятно, это было одной из форм бунта и неприятия по отношению к "нашей социалистической действительности". Возможно - попыткой преодолеть "эстетичность" искусства и найти в нём духовную и нравственную основу. И конечно же религия была наиболее доступным и понятным способом оправдать бытие человека в мире и придать смысл его неповторимой индивидуальности. Наверняка можно наметить и множество других аспектов, которые сделают тему "Юдина и религия" многомерной и очень неоднозначной, не решаемой в терминах традиционной ортодоксии.