Фестиваль Фестиваль современной камерной музыки «Другое пространство»

[-Бу-]

Это интересно. Если есть возможность исполнить на фестивале Другое пространство что-то подобное (можно и с видео), то было бы очень хорошо.

С видео вряд ли, а вот музыку с удовольствием обеспечим

[composer]

Через несколько дней заканчивается продажа абонементов №№ 150, 150А - три дня фестиваля ДРУГОЕ ПРОСТРАНСТВО в филармонии. Советую поторопиться приобрести абонементы, т.к. билеты на отдельные концерты буду дороже по отдельности. Абонементы можно купить в кассах КЗЧ и БЗК.

Заказать билет

[composer]

Абонементы фестиваля:
№ 150 и № 150А

[Zya]

Вот что пишет "Культура" -

http://www.kultura-portal.ru/tree_ne...bric_id=100442

Выставка жестокости

Московская филармония провела фестиваль "Другое пространство"

Евгения КРИВИЦКАЯ


В течение трех мартовских дней в Московской филармонии шли концерты фестиваля современной музыки "Другое пространство". О его концепции на сайте МГАФ можно было прочесть следующее: "Мы считаем необходимым в отношении современной музыки изменить саму форму ее подачи, создать для нее другое пространство. Восприятие нового искусства слушателем существенно отличается от восприятия им классического искусства и требует более тесного контакта с исполнителем, иных взаимосвязей между композитором, исполнителем и публикой". Для этого были выбраны два зала - Трюм Мейерхольда (предназначавшийся некогда для монтирования механизмов раздвижной сцены и использовавшийся до недавнего времени как кафе) и Камерный зал МГАФ, оба рассчитанные примерно на сто человек, сидящих почти вплотную к артистам.

Открывала фестиваль моноопера Александра Щетинского "Благовещение" (либретто Алексея Парина). Сочинение это достаточно известное, получившее официальное признание ("Золотую Маску"- 2000), и следующее стилистике "Лунного Пьеро" и "Ожидания" Шёнберга, и отчасти "Молотка без мастера" Булеза. В Трюме это сочинение прозвучало довольно однообразно из-за того, что Татьяна Куинджи постоянно переходила на крик (чего совершенно не было в ее исполнении десятилетней давности в "Геликон-опере"). Неплохо выглядел в роли человека-оркестра Федор Амиров, который издавал определенные звуки не только на рояле, но также и на всяких ударных инструментах. Его театральность жеста, вовлеченность в действо, эдакое шаманство работали на художественный результат. Исполнение сопровождал видеоряд Оксаны Новосад, быть может, носивший несколько конкретно-иллюстративный характер (рука с бусами, кровь, растекающаяся по поверхности), но тем не менее не противоречивший сюжету.

Опусы, звучавшие дальше, необходимо оценивать по двум критериям. Первый - объективный: хорошо, что были явлены "городу и миру" молодежные композиторские объединения, о которых пока наслышаны только знатоки. Речь идет о группах "Пластика звука" и "СоМа" ("Сопротивление Материала").

Второй критерий - это субъективное восприятие представленных опусов. Композиторы "Пластики звука" - О.Бочихина, В.Горлинский, А.Наджаров, А.Сюмак - выбрали направление, где акустические инструменты сочетаются с электроникой - или в виде фонограммы, или в виде интерактивной компьютерной программы, реагирующей "в прямом эфире" на звук живого инструмента. Все приемы, режущие слух - глиссандо, постукивания, скрежет, звуки запредельных частот, - в принципе хорошо знакомы. Как показалось, авторов интересовал чистый эксперимент, а слушательское восприятие никак не учитывалось. Все это до боли напоминало "Необыкновенный концерт", особенно пьеса "Beiklang II" Владимира Горлинского, где компьютерный звук сочетался с элементами конкретной музыки и даже перформанса, когда контрабасист лязгал железным листом, а ударник перед микрофоном распылял аэрозольный баллончик.

Разумеется, право на поиск и эксперимент остается всегда. Однако хочется спросить: почему все это нужно относить к ведомству музыки? Или, вернее, зачем реальность окружающего мира переносить в концертный зал? Дмитрий Курляндский (группа "СоМа") в своей статье "Объективная музыка" заявляет: "Ненормальные звуки не противоречат сегодняшнему положению языка. Напротив, эти звуки формируют новые активные поля, где определяющей становится опора не на имеющийся опыт, а на возможность приобретения нового". Однако по сути подобные попытки отнюдь не оригинальны - вспомним авангард 1920-х годов, - и в результате мы получаем антихудожественный результат, только с применением более изощренных технологий.

В третий день фестиваля демонстрировали свои произведения композиторы группы "СоМа" - В.Воронов, Дм. Курляндский, С.Невский, А.Сафронов, А.Сюмак, Б.Филановский. Их сочинения исполнял ансамбль "Студия новой музыки" под управлением питерского дирижера Ф.Леднева. Спустя несколько дней они всей командой уезжали на берлинский фестиваль "Мерцмузик", поэтому выступление в Трюме было названо "открытой репетицией". Пожалуй, их музыка отличается большей концептуальностью и разнообразием выразительных средств. В пьесе А.Сафронова "Последнее искушение (...Папагено)" посреди хаоса звуков выделялись вкрапления известной мелодии-гаммочки из "Волшебной флейты", рисуя суицидное состояние Папагено. В опусе Курляндского "Сокровенный человек" для женского голоса и ансамбля Наталья Пшеничникова шепотом, почти про себя интонировала текст А.Платонова, заходясь в беззвучном крике опять-таки посреди звукового моря; "бздмн" Б.Филановского - вокальный цикл, где автор (он же солист) использовал тексты бомжей, чем-то напомнил "Детей Розенталя" Десятникова. Возникло впечатление, что композиторы, сознательно или нет, отталкивались от эстетики экспрессионизма, с его страстью к негативному и эпатажно-отталкивающему. Так что название опуса А.Светличного "Выставка жестокости" могло бы послужить альтернативным названием всего фестиваля.

Все эти показы проходили в дневное время, а вечером в Камерном зале звучала музыка, получившая "прописку" на концертной эстраде: Ксенакиса, Берио, Шульхоффа, Левинаса, В. Тарнопольского, Ф.Караева, Б.Франкштейна... В рамках фестиваля проходили и демонстрации старых фильмов со звуковой дорожкой актуальной музыки (проект Госцентра современного искусства).

Нет сомнений, что такие фестивали должны проходить и впредь. И поддерживать и развивать их надо серьезнее, не ограничиваясь только предоставлением помещения и аппаратуры. В программе царила большая неразбериха: в буклете был один порядок номеров, а в реальности сочинения звучали как попало (поскольку у исполнителей шли свои репетиции и т.п.). Так что фестиваль явно подчинялся законам алеаторики. Также было бы неплохо, чтобы отбор музыки не ограничивался только экстремальными направлениями. Иллюзия, что современные композиторы, использующие "традиционные" средства, звучат чаще, чем экспериментаторы. Да и на вопрос, какая музыка сейчас актуальна, участники "Другого пространства" отнюдь не дали ответа.

[Zya]

Что запало в душу:
"опера Александра Щетинского "Благовещение" ... следующая стилистике ... "Молотка без мастера" Булеза"
"Федор Амиров, который издавал определенные звуки"
"Все приемы, режущие слух - глиссандо, постукивания, скрежет, звуки запредельных частот, - в принципе хорошо знакомы."
"Как показалось, авторов интересовал чистый эксперимент, а слушательское восприятие никак не учитывалось."
"право на поиск и эксперимент остается всегда. Однако хочется спросить: почему все это нужно относить к ведомству музыки?"
"вспомним авангард 1920-х годов - ... антихудожественный результат"
"бздмн" Б.Филановского ... чем-то напомнил "Детей Розенталя" Десятникова"

(сумбур вместо "Культуры")

[Fritz]

Да ладно, этой статье можно поставить диагноз, даже не вчитываясь в содержание - просто за метод употребления слов в переносном значении. Вот это вот:

получившая "прописку"
"традиционные" средства
реагирующей "в прямом эфире"

...и т.д. За непонимание авангардной музыки можно пожалеть или похвалить, но за СЛОВА В КАВЫЧКАХ надо убивать, убивать, убивать, сразу и безжалостно.