Dmitrii

Olivier Messiaen - Catalogue d'oiseaux: (ноты, запись1, запись2)
XI. Le Buse variable (Buteo buteo) - Канюк.

Дофинэ, la Matheysine. Обширные открытые пространства полей Petichot, у края озера Laffrey,
у подножья лысой горы Grand Serre.
Интродукция: Крик канюка: он приближается, удаляется. Он парит кругами: круги его полета охватывают весь пейзаж. Он медленно снижается.
1й куплет: Зяблик. Обыкновенная овсянка. Мяукание канюка.
Припев дрозда дерябы.
2й куплет: Те же, плюс щегол.
Припев дерябы.
3й куплет: Деревенские ласточки. Тревожно кричит сорокопут жулан. Схватка. Стремясь сообща отнять добычу(?), канюка атакуют шесть черных ворон. Низкое(?) и яростное карканье ворон, дрожащие крики и странное мяуканье канюка.
Припев дерябы.
Торопливые строфы серой славки.
Кода: Крик канюка, его полет кругами. Он медленно удаляется.

Le Buse variable в исполнении Yvonne Loriod;

Действующие птицы:
Buse variable (Buteo buteo) - Обыкновенный канюк [Сарыч];
Pinson (Fringilla coelebs) - Зяблик;
Bruant jaune (Emberiza citrinella) - Обыкновенная овсянка;
Grive Draine (Turdus viscivorus) - Деряба;
Chardonneret (Carduelis carduelis) - Щегол;
Hirondelle de chemine (Hirundo rustica) - Деревенская ласточка [Касатка];
Pie-griche corcheur (Lanius collurio) - Обыкновенный жулан;
Corneille noire (Corvus (corone) corone) - Европейская черная ворона;
Fauvette grisette (Sylvia communis) - Серая славка;

Записи голосов (одним архивом, 8.5Мб): http://www.sendspace.com/file/53bf3o

О канюке (из книги В.М.Галушина "Хищные птицы леса"): http://www.sendspace.com/file/d0ww1f
О дерябе и серой славке (из книги Г.Н.Симкина "Певчие птицы"): http://www.sendspace.com/file/fnl5gx

Комментарии:

Канюк: Крупная хищная птица, по размеру меньше орла, но больше, чем, например, ворона. Охотится преимущественно на мышей и прочих мелких грызунов. Его типичный крик в литературе неизменно характеризуется как протяжно-просящее "кьяяя", или "киии". Собственно и русское название птицы происходит от глагола "канючить". Вот запись его голоса. В природе этот крик хорошо узнаваем, с его требовательно-хлестким начальным акцентом и постепенным затиханием. Он считается похожим на мяукание. Кстати, полевые жаворонки замечательно имитируют его в своих песнях, и он легко узнается там, хотя звучит намного тише. А вот как канюк кричит у Мессиана (несколько фрагментов). Прямо скажем, на канюка совершенно непохоже! А похоже - на черного коршуна! Именно для коршуна очень характерен такой дрожащий крик, его сравнивают с ржанием жеребенка. А для канюка - нет! Никаких дрожащих интонаций в его голосе обычно не отмечается. А в его изображении у Мессиана они явно выражены и в нотах, и в сопроводительных ремарках (tremblement grinc), и в предисловии. Вот такая загадка. Крайне маловероятно, что Мессиан мог перепутать канюка и коршуна, так как коршун элементарно отличается от всех прочих хищных птиц своим выемчатым хвостом. Остается еще вариант, что канюки во Франции кричат не так как у нас. И это, в принципе, не исключено. В общем, вопрос т.с. требует дополнительного исследования.

Зяблик: Он уже встречался в девятой пьесе Каталога "La Bouscarle", о которой я писал в Птицы-4. Запись его песни и ее сонограмма есть также на страничке, посвященной "Пробуждению птиц" Мессиана (здесь).

Овсянка: В природе ее песню ни с какой другой не перепутаешь, вот так она звучит (правда, это не очень хорошая запись, здесь какой-то резкий дребезжащий тембр, особенно в конечном громком звуке песни; в действительности же у овсянок обычно очень чистый "колокольчиковый" голос). Как можно слышать, в начале идет серия из 8-14 повторяющихся звуков, которые идут с интервалом примерно 0.15-0.2 сек., с плавным нарастанием по громкости и по высоте звука; каждый звук превосходит предыдущий по высоте примерно на 20-30 центов (столь любимая Мессианом "микрохроматика" птичьего пения, никак, однако, не переданная им в данном случае), так что последний звук превосходит первый примерно на один тон или малую терцию. А потом, иногда после паузы, идет скачок вниз примерно на большую терцию-кварту и более громкий и долгий звук. После него иногда еще после паузы идет очень тихий тонкий длительный звук, "оттяжка" (в записи он слышен только после первой песни). Таково типичное строение песни обыкновенной овсянки. У разных птиц она может до некоторой степени отличаться по темпу, динамике, громкости, тембру и пр., но каждая отдельно взятая птица обычно все время практически точно повторяет свою песню.
У Мессиана же песня овсянки звучит так (три фрагмента). Понятно, что это очень приблизительное и очень упрощенное, условное изображение реальной песни. Что в нем сохранено: общая протяженность песни (3-4 сек); общая структура (в начале - серия повторяющихся звуков, в конце - более громкий финальный звук); чистое звучание, в относительно высоком регистре; звучит тихо, регулярно повторяется на протяжении пьесы, как обычно и в природе. Отличия: повторяющихся звуков значительно меньше, соответственно темп намного медленнее; нет нарастания громкости этих звуков; нет повышения их высоты; в конце идет скачок не вниз, а вверх; разумеется, совсем другой тембр, атака, затухание и прочие временные и спектральные характеристики звука. Таким образом теряется практически все, что обеспечивает моментальную узнаваемость песни овсянки в природе. Причем отличия, как можно видеть, касаются и тех характеристик, которые вполне могли быть переданы более точно даже средствами фортепиано: темп, нарастание громкости и высоты (пусть не микрохроматическое), финальный скачок вниз.
С чем это может быть связано? Следует ли и здесь предположить возможность локальных различий в пении французских и российских обыкновенных овсянок? В принципе, может быть и так, но очень маловероятно. Скорее дело в другом. В этом простом примере отчетливо проявляется "импрессионистический" подход Мессиана к материалу. Т.е. нельзя сказать, что его совершенно не интересует сходство с природным прототипом. Очень даже интересует. Но это не сходство в деталях, не точность воспроизведения "объективных" параметров звука. Важнее характер непосредственного "субъективного" впечатления. Соотношение, баланс и контраст всех многочисленных компонентов всей музыкальной картины. И с этой точки зрения избыточная детализация, формальное "уточнение" изображения песни овсянки могло нарушить этот общий баланс, пойти во вред картине в целом.
Каково же место песни овсянки в этой картине, что в ее субъективном восприятии человеческим слухом и сознанием может быть наиболее существенным здесь? Это восприятие, конечно, будет разным у разных слушателей, но нечто общее отметить можно. В природе песня овсянки обычно звучит тихо, спокойно и просто. Например, песня зяблика, по некоторым своим объективным характеристикам обладающая с ней определенным сходством, воспринимается совершенно иначе, она звучит громко, напористо, отточенно-виртуозно.
В нотах Мессиан сопровождает песню овсянки ремаркой: frais, naf (свежо, наивно). Ясно, что усложнение ее фактуры и динамики могло только помещать этому ощущению свежести и наивности, а дополнительное упрощение (казалось бы, искажающее природный прототип) - напротив, способствует ему.

Деряба: Его пение в природе звучит так. Вот как о нем пишет Г.Н.Симкин: "Деряба - один из самых крупных и загадочных дроздов средней полосы России. Многие старые любители птиц знали и ценили его за прекрасную свистовую песню. Но даже во времена расцвета культуры клеточного содержания певчих птиц дерябу держали лишь отдельные любители-энтузиасты. Большинство знатоков птиц отдавали предпочтение певчему и черному дроздам (*)... Песня дерябы короткая, довольно звучная, свистовая. Она несколько напоминает песню черного дрозда, но исполняется чаще в мажоре (sic!). Одиночная песня состоит из 4-5 довольно крупных свистов одной или разных тональностей (**). Иногда в песне встречаются и трелевые элементы. У каждого самца может быть довольно много различных типов песен, которые повторяются и воспроизводятся с большой точностью. Иногда дрозд сдваивает, реже страивает свои песни, и тогда создается впечатление, что птица запела "длинно". В репертуаре лучших певцов встречаются песни с особо полными, красивыми фигурными или модулированными по частоте элементами. Бывают песни, элементы которых образуют великолепные мотивы, со строго закономерными музыкальными интервалами".
(*) Это могло быть связано с относительной редкостью дерябы и трудностью его поимки;
(**) Понятно, что термины "мажор", "тональность" используются здесь в смысле весьма далеком от их значения в музыкальной теории. "Мажор" следует, по-видимому, понимать как общую более светлую (чем у черного дрозда) окраску звучания, а "свисты разных тональностей" - как свисты сильно отличающиеся по высоте и тембру.
Так его песня звучит у Мессиана (несколько фрагментов). Ясно, что Мессиан перенес ее в значительно более низкий регистр, однако, при всем различии, подобие в общем характере ритмики и "мелодики" улавливается. Передана относительная краткость "фраз", громкость песни, в "припеве" - красивый, глубокий звук, неторопливый, торжественный характер (ремарка Мессиана: fort, clair, nostalgique, timbre cuivr; comme une fanfare courageuse et triste).

Щегол: Песня в природе; и у Мессиана (три фрагмента). Здесь, понятно, передан общий характер: высокий регистр, негромкое звучание, быстрый, торопливый ритм, светлый, хрустально-колокольчиковый серебристый тембр.

Деревенская ласточка(*): У деревенской ласточки песня обязательно заканчивается тихой сухой дробью. Вот две песни. И соответствующий фрагмент у Мессиана. Здесь трель в середине изображает эту ласточковую дробь. (*) Как раз только что голоса деревенских ласточек были слышны за окном; последние дни, скоро уже улетят.

Жулан: Сорокопуты, в том числе жулан, более всего изестны: (а) своей повадкой накалывать добычу на колючки растений, (б)тем что отчаянно прогоняют даже самых крупных хищных птиц от своих гнезд, (в) собственной склонностью к хищничеству, (г) загнутым клювом, почти как у хищников, (д) тем что покачивают хвостом не вниз-вверх, как прочие птицы, а из стороны в сторону, (е) высокоразвитой способностью к пересмешничеству, т.е. имитации голосов других птиц и животных. Такие имитации можно у жулана услышать весной в период пения, и обычно они очень тихие и звучат в спокойной обстановке, среди собственных его негромких скрипов и щебетов. Прочие крики, не связанные с пением, у жулана тоже весьма разнообразные и странные, всяческие шипения, скрипы, трески. Обычно они звучат не очень громко. Вот запись некоторых его криков и пения в природе. У Мессиана изображается, как жулан тревожно кричит и бросается на канюка, соответственно Мессиан представляет различные его тревожные крики. Правда, как-то уж слишком громогласно.

Европейская черная ворона: У нашей, серой вороны - туловище серое, а эта - полностью черная, так что можно спутать с вроном или грачом. Следует ли их рассматривать как два разных вида, или как два подвида, или две формы - остается вопросом спорным. Птицы, как известно, в высшей степени интеллектуальные (нелепые измышления Лафонтена-Крылова следует, конечно, раз и навсегда отмести) и притом с очень сложным социальным поведением. Соответственно и звуковая сигнализация у них очень сложная и разнообразная. Но в общих чертах их крики всем более или менее знакомы (*). При всей их пресловутой немузыкальности, есть среди них и вполне приятные, например один негромкий глубокий бархатный рокот, его можно иногда услышать во время их брачных полетов и игр.
(*) См. тж. запись и сонограмму на страничке, посвященной "Пробуждению птиц" Мессиана (здесь).

Серая славка: Там где преобладает открытое пространство, но есть и кустарники - серая славка встречается чаще всех других славок. Считается, что по красоте пения она сильно уступает черноголовой и садовой славкам. Вот так звучат ее песни. Здесь сначала идут четыре обычные короткие песни, а затем долгая песня, которую у серых славок можно услышать не так часто. Состоит она преимущественно из типичного славочьего торопливого "говорка". Вот такую песню и изображает Мессиан (фрагмент пьесы).